Памяти друзей
ненаглядного солнышка рано,
Опустели поля,
даже смолкли свирели в Раю.
У меня на столе
два стакана - два горьких дурмана.
Лишь один выпью я,
а другой тишине подарю.
Пусть в хмельном кураже
дни плывут над рекой, как туманы,
Но задуло свечу,
что не грех пожелать и врагу.
У меня на душе
две беды, две глубокие раны.
Я одну залечу,
а другую: умру - не смогу.
День вдруг будто прозрел,
точно вздрогнул от выстрела в спину,
Потекло время вспять
налегая на стрелки часов.
Но закат уж сгорел,
не успев так и лечь на картину
Заставляя всех спать,
сны закрыв на тяжёлый засов.
Потемнело вино,
почернели от слов скорбных лица,
Оборвалась потеха
сплошной сединой тополей.
Долго билась в окно
заплутавшая в полночь синица
Под печальное эхо
плывущих в край грёз журавлей.
Может это судьба?
Согласитесь, дурацкая фраза.
Пусть уж лучше потоп,
чем такая не жизнь, а пятак.
Так терниста тропа,
жаль и та не даётся два раза.
Уж давно б пулю в лоб
отпустил погулять - будь не так!
Вновь бокалы пусты,
но молчат там, где раньше так пели,
Грусть допита до дна,
серебрится лишь памяти прядь...
Но ещё две мечты,
две остались заветные цели:
Верить в счастье - одна,
а другая - цель не потерять!
Свидетельство о публикации №116012005883