перебор

Над белым дымом ледяных костров витает мрак простуженности ночи.
И льется в горло крах былых мостов горчичным вкусом, выписанным в строчки.
Слепой поэт, придумав новый мир, впитавший кожей снег и боль разлуки,
Устроил с памятью последний - то ли пир.
Или опять морозит кофе руки...

С утра псалмы, наверно, не поют.
И не играют чувствами по нервам.
А за стеной который месяц пьют и в уши лезут матерные перлы.
Зачем-то взял привычку быть ничьим. Не строить дом, крупицами, из пепла,
Не стал для ночи траурным своим.
Да и для дня не вышел рожей-ветром.

И лишь в глазах, прикрытых пеленой былой мечты /ведь где-то затаилась/
Сверкает небо странною звездой.
А, может, все , увы, ему приснилось -
И то, что слеп. И снежный холод дня. И обжиганье рук в огнях не встречи.
И холод в доме, жар в висках, Луна...
И то, что кто-то обнимает плечи.

Слепой поэт.
Придумал новый мир. В нем нет теней и солнечных затмений.
А память пьет - полУночный вампир - все, что ушло.
Имеет ли значенье?
Наверно нет.
Так выпала судьба - дорогой в край запретных мыслежизней.
И давит что-то снова на глаза.
И карта в прикуп все же была лишней.