Почти сказочная история. Новая

Жил на краю одной деревни
Дед старый, а точнее – древний,
Он хмурым выглядел чутОк,
Был нелюдим и одинок.

Свой возраст сам он знал едва ли…
Все мудрецом его считали,
Ещё великим колдуном,
А звали просто – дед Пахом.

Но не ходили с домом рядом,
Посмотрит вдруг недобрым взглядом –
Жди в жизни бед да неудач,
И не прогонишь их, хоть плач.

Но если вдруг недуг случится,
Всяк сразу к деду в дверь стучится,
Он силу знал целебных трав,
В молве живой легендой став.

Из уст в уста передавали,
Как исцеленные вставали,
Которых дед Пахом спасал –
Из лап у смерти вырывал.

Не признавал старик лекарства,
Что из аптекарского царства.
От трав простейший аромат,
Знал, эффективней во сто крат.

Сам собирал цветы…коренья…
От всех болезней…от старенья…
От сглаза, порчи и хандры…
И всё природные дары!

Упомнить, правда, не мешало б,
И колдовством грешил, бывало,
(для пользы делу, не во зло,
чтоб исцеленье лучше шло).

Но время всё ж неумолимо,
Не пробежит минута мимо,
Плюсует возраст каждый миг…
Колдун Пахом и тот поник…

Но колдунам уйти непросто,
Не близок путь их до погоста…
Секрет, что Бог позволил знать,
Необходимо передать,

И не любому простофиле,
А чтобы груз, тот, был по силе.
Тому, кто возрастом – не стар,
Да чтоб ценил он этот дар.

Где взять такого кандидата?
Людьми Русь-матушка богата,
Но ведь просторы велики,
И объезжать их не с руки.

Пахому – трудная задача,
Но не покинуть мир иначе.
На небеса закрыт маршрут,
Там не найти душе приют.

Так дни проходят вереницей…

Вдруг, кто-то к деду в дверь стучится…
Заходит парень молодой,
Высок, силен, хорош собой…

Подтянут. Прямо держит спину,
Но не укрыть в глазах кручину,
Взгляд устремлен куда-то вдаль…
Не взгляд – глубокая печаль…

Но поприветствовав учтиво,
Заговорил с азартом, живо:
«Приехал я из далека,
По делу, что таить греха.

Не просто дело, а несчастье,
Буквально, рвет меня на части.
Сражен я горем наповал,
Но верю, что не проиграл.

Моя невеста заболела…
Слаба…бледна (белее мела),
Лежит и тает на глазах,
А радость видит лишь во снах.

Врачи разводят все руками,
Что за болезнь не знают сами,
Но говорят нельзя помочь.
Гоню такие мысли прочь!

Ни сил, ни средств не пожалею,
Преграды все преодолею!
Спасу любимую! Спасу
Мою отраду и красу!

Мне люди добрые сказали,
Что о кудеснике слыхали –
Живет, мол, где леса кругом,
И старика зовут Пахом.

Я не нашел по интернету,
Поколесить пришлось по свету,
Одной судьбою был ведом…
Поможешь ли мне, дед Пахом?»

Весь монолог надежды полон…
Взгляд к деду намертво прикован,
Сильнее острого штыка
Насквозь пронзает старика.

Дед помрачнел. Вздохнул устало.
Он понял, что вонзила жало
Болезнь, рожденная умом
(каким-то черным колдуном).

Заводит речь: «Ах, сколько злобы!
Неужто мало нам хворобы!
Так  нет, какой-то чародей
Наводит порчу на людей!

Коварство…ненависть…и сила…
Задумано-то, чтоб случилась
Не просто в жизни круговерть…
А ведь нацелено на смерть…

Тут дело сложное, ей-богу,
Мои настои не помогут,
Вода особая нужна
Из родника-холодуна…

Спросить забыл за разговором:
А как же звать тебя?» - «Егором.
Аленой звать любовь мою…
Она, и правда, на краю?»

Дед приосанился мгновенно:
«Скажу тебе я откровенно –
О крае думать позабудь,
Нам неприемлем этот путь.

Мой, слава богу, глаз намётан,
Любая трудная работа
Тебе, я вижу, по плечу,
Имеешь хватку, не ворчун…

Любовь твоя – тебе в подмогу,
Укажет верную дорогу,
Ведь путь нелегкий предстоит,
Там зверь, и тот не пробежит.

В лесах оврагов там без счета,
Непроходимые болота.
И что ни шаг – опасность ждет.
Готов ли ты в такой поход?»

Егор с горячностью ответил:
«Преодолею всё на свете!
Да если надо на Луну
Я, не задумавшись, махну!»

Дед улыбнулся и продолжил:
«Ну, это, может быть, попозже.
Луна – луною, а пока
Вода нужна из родника.

Хоть лес дорогу держит в тайне,
Но есть старинное преданье –
Родник отыщет только тот,
Кто чист душой, с добром живёт».

Вдруг стал колдун темнее тучи…
Ох, что-то гложет, чем-то мучим…
Скрывал ведь правду до сих пор…
Сказать? А сдюжит ли Егор?

Но делать нечего – решился,
Сказал два слова, напрочь сбился,
Минуту снова помолчал,
Собрался с духом, и сказал:

«Я умолчать хотел сначала,
Но ведь и так грешил немало.
Ох, тяжела греха печать!
Скажу, как есть. Ты должен знать.

У колдовства свои законы,
Спасая жизнь своей Алены,
Попасть ты можешь в путы зла,
Своя жизнь станет не мила…

Всем сердцем грезишь ты о чуде…
Алена ж вмиг тебя забудет,
Не вспомнит милые черты,
Совсем чужим предстанешь ты.

Не сможешь быть ты с нею рядом,
Не наградит тебя и взглядом,
Не будет знать, кто ей помог…
Таков печальный ждет итог…»

Сжал кулаки Егор до боли,
Сдержал слезу лишь силой воли.
А в горле – ком, по телу – жар…
За что? Как выдержать удар?

Воскликнул он, нахмурив брови:
«Меня ничто не остановит!
Раз плюнуть, мне воды добыть!
Моя Алена будет жить!»

Пахом кивнул лишь головою,
Сказал: «Добудешь, Бог с тобою…
Сегодня спать уже пора,
А завтра – в путь тебе с утра.

Куда идти, не знаю даже…
Лишь сердцу верь – оно подскажет.
Придя на место, в тот же миг,
Поймешь, заветный ли родник…»

Ночь незаметно пролетела…
Рассвет забрезжил лишь несмело,
Егор и в путь уже готов,
За пять минут, без лишних слов.

Старик же вовсе не ложился,
Всю ночь по-своему молился
Он, просто сидя у окна,
(ведь нет икон у колдуна).

В душе Пахом, конечно, верил,
Но в божий храм закрыты двери,
Злом черным испокон веков
Считали люди колдунов.

Дал сапоги старик Егору:
«Возьми, сынок, должны быть впору».
Затем обнял, что было сил
И в путь-дорогу проводил.

Егор, вышагивая четко,
Пошел уверенной походкой
Туда, куда глаза глядят,
Не ради славы и наград.

А вот и лес! Радушно встретил,
Как друга старого приветил,
Прохладой легкой, тишиной,
Лишь пели птицы вразнобой.

Но не природой любоваться
Пришел Егор, ведь может статься,
Что много дней займет поход,
И пульс стучит: Вперед! Вперед!

А лес темнее с каждым шагом,
Овраг сменяется оврагом.
Куда ни глянешь – бурелом!
Не обойти! Всё напролом!

И так проходит две недели,
Но не достиг наш путник цели,
А сил всё меньше с каждым днём…

Вдруг в небесах раздался гром!

Мир туча чёрная накрыла,
День в ночь мгновенно превратила,
А ветер вихрем закружил
И зверем раненым завыл.

Деревья дико заскрипели,
И вековые гнуло ели,
Дождь хлынул, словно из ведра.
Уж не Перуна ли игра?

Три дня стихия бушевала,
Земля ревела и стонала.
Егор же шёл и шёл вперёд
По хлябям гибельных болот…

Но буря стихла постепенно
И солнце вырвалось из плена,
Как будто ласковая мать
Согрело землю. Благодать!

Лес расступился. Что за диво?
Тропинка вдаль вилась игриво.
Егор в надежде на финал
Быстрее ветра побежал.

Красивей зрелища, без спору,
И не могло открыться взору.
Здесь, не иначе, отчий дом
Жар-птицы с огненным пером!

Средь леса русского (как странно) –
В цветах диковинных поляна,
Порхают бабочки с ладонь.
Егор застыл. В глазах – огонь.

Ведь в центре сказочной поляны
Стояли камни-великаны,
Как будто три богатыря
В доспехах цвета янтаря.

А между них фонтан струился,
Переливался и искрился.
«Я сомневался до сих пор…
И вот нашел!», - вскричал Егор.

И как тут можно не напиться!
Глотнул – студеная водица!
«Смотри ты, как сказал колдун,
Родник, и правда, холодун!»

Усталость, как рукою, сняло,
И на душе вольготно стало.
Во фляжку набрана вода,
А путь обратный – ерунда.

Ведь ноги целы, слава богу,
Знать, не напрасно дал в дорогу,
Колдун Егору сапоги,
Хоть марафон в таких беги!

Пошел Егор… Вдруг всё пропало,
Поляны словно не бывало,
Тропинку даже лес закрыл,
Он тайну бережно хранил.

Легка ль обратная дорога?
Зависит всё от воли Бога.
Но путник наш силён и смел,
Весь путь шутя преодолел.

Он, соревнуясь силой с ветром,
Шёл километр за километром.
Вот и деревня! Старый дом…
А у калитки – дед Пахом.

Как сына он Егора встретил.
Желал сильней всего на свете,
Чтоб в тайну леса тот проник,
Чтоб Бог помог найти родник.

И слезы радости на лицах!
«Ну, что, сынок, принёс водицы?»
Егор устало лишь кивнул
И деду фляжку протянул.

«Ай, молодец! Не зря скитался!
А я в тебе не сомневался!
Пора настала отдохнуть,
Глаза-то впали. Просто, жуть!»

Всю ночь колдун отвар готовил,
А иногда, нахмурив брови,
Вдруг заклинания шептал,
А их старик бессчетно знал.

И рано утром с гордым видом
Он эликсир Егору выдал.
«Считай, Алена спасена,
Спадет болезни пелена.

И искра жизни в ней проснется,
Как прежде, звонкий смех польется,
Но, как тебе и говорил –
Не вспомнить ей, кто сердцу мил.

Твою, мой друг, на сердце рану
Не залечить, да и не стану.
Не сможешь если боль унять,
То приезжай. Я буду ждать.

Изба большая, места хватит,
Диван, как видишь, две кровати.
Быть может здесь, в лесной глуши –
Приют для раненой души…

Всю жизнь свою мечтал о сыне,
Но не дал Бог семьи поныне…
Такому сыну был бы рад…
Увы, я вовсе не богат,

Но обучить всему, что знаю,
Я мог бы с легкостью, считаю.
Быть может, в трудный час, Егор,
Ты вспомнишь этот разговор…»

Егор вздохнул… Сказал два слова:
«До встречи, дед», ведь безусловно,
Старик – мудрец, и этот дом
Родным вдруг может стать потом…

Егор уехал, а Пахому
Осталось ждать известий дома,
Дурных ли, добрых ли, как знать,
Но не дадут сомненья спать.

Три дня Егор провел в дороге
И очутился на пороге,
У той, которую любил,
Невестой звал, боготворил.

Остановилось время в доме,
Алена, как и прежде, в коме,
Мать плачет, сидя у окна,
Печалью комната полна.

Вдруг мать Алены встрепенулась,
Шаги услышав, обернулась.
«Егор? Гляди, как исхудал!
Ты где так долго пропадал?»

Он, поприветствовав, ответил:
«Не счесть загадок на планете,
И сколько тайн еще кругом!
Я с колдуном теперь знаком!

И для любимой, для Алены,
Принес отвар заговоренный.
Я слову верю колдуна –
Алена будет спасена!»

Не тратил времени он даром
И губы ей смочил отваром,
Лишь чуть коснулась их рука,
Ресницы дрогнули слегка.

Лицо улыбка осветила
(В отваре – благостная сила!)
И так румянец славно лёг,
Что не узнать девичьих щёк!

Ещё глоточек эликсира!
Никто от сотворенья мира
Таких чудес не наблюдал!
Час пробуждения настал!

Алена, вот, глаза открыла
И в тот же миг заговорила:
«Ах, как же долго я спала!
Меня тропинка вдаль вела!

Я шла вперед, был страх неведом,
Общалась там с каким-то дедом,
Он на меня смотрел с небес,
Недолго – быстро, вдруг, исчез.

Сказал, что звать его Пахомом…
И про любовь - мол, невесома,
Но в жизни чувства нет сильней
И лишь она поможет мне…

Пропал, как будто не бывало,
Но на душе мне легче стало…»
Егор вскричал: «Ай, да старик!
Ведь даже в душу он проник!»

Вдруг посмотрела взглядом новым
Алена и спросила: «Кто Вы?».
И парень с болью осознал –
Сбылось, что старче предрекал.

А мать почти остолбенела…
«Алена, разве это дело –
Отречься вмиг от жениха?
Бог не простит тебе греха!»

Егор сказал: «Не надо злиться.
Я знал, что может так случиться…
Колдун меня предупредил…
Исправить зло не хватит сил…»

И тут соседка в дом вбежала,
Та, что подругою считалась,
С Аленой вместе с малых лет
Делила радость…горечь бед…

Подругу словно подменили,
(а рассказать о том забыли) –
Поток проклятий на устах
И гнев со злобою в глазах.

Не просто крик – раскаты грома!
Аж содрогались стены дома!
«Зачем Аленку спас, Егор,
И отменил ей приговор?

Ведь я всегда тебя любила
(любовь поныне не остыла),
Ты ж чувств моих не оценил
И дверцу к счастью сам закрыл.

А подколодную змеюку
Невестой ты назвал. На муку
Обрек меня ты. Боже мой!
Ты – рядом, но всегда с другой!

А между тем, Аленка эта
Всю жизнь была судьбой согрета,
Как никому, во всём везло,
Цвела, как будто мне назло.
 
И я забыла о покое,
Купила зелье колдовское,
Три капли в чай…один глоток…
И сам бы черт ей не помог!

Но тут, Егор, ты отличился
И невозможного добился…
Я проиграла, как стратег…
Так будьте прокляты навек!»

И начала, упав, девица
Вдруг головою Об пол биться,
(порою, нервы так шалят),
Но выдавал безумный взгляд.

Рассудка, видимо, лишилась,
Ведь зависть, знать, нутро точила,
Червём вгрызалась в душу ей
На протяженьи жизни всей.

Егор «03» набрал поспешно
(убьётся ж девка, делом грешным),
Судить нельзя ведь сгоряча,
Больна…и надо ей врача.

Диагноз был поставлен сразу –
Шизофрения. Незаразно.
Гляди, какой судьбы удар!
Положен ей стационар.

И увезли врачи девицу
На излечение в больницу…
Настала в доме тишина…
Вот и загадка решена –

В возникновении недуга
Виновна лучшая подруга!
Но бумерангом к ней самой
Вернулось зло, представ бедой.

Алена с матерью всплакнули…
Егор на радость, на беду ли,
Свою любимую обнял,
Но лишь на миг счастливым стал.

Его Алена оттолкнула,
Глазами яростно сверкнула,
Сказала: «Я прошу Вас впредь
За поведением смотреть!»

Забыла…полностью забыла!
Что делать – так судьба решила…
Егор пошел без лишних слов,
Захлопнул дверь и был таков.

Во все концы вели дороги,
Но привели к вокзалу ноги,
В путь дальний куплен был билет,
Туда, где ждал Егора дед.

Пахом и впрямь радушно встретил,
Кручину будто не заметил,
Да и расспрашивать не стал
(И так ведь парню больно, знал).

Дни полетели словно птицы,
А календарь листал страницы…
Как будто голову сломя,
Промчались осень и зима…

Уже тепла ждала природа,
Устав от стужи за полгода…
Старик же как-то занемог
(Иссякли силы словно)…Слёг…

С Егором тихо попрощался…
И с жизнью он, вздохнув, расстался…
(Как подобает колдуну,
Ушел под полную луну)…

Но не прошли полгода даром,
Не зря Егор жил в доме старом,
Прилежным был учеником,
Стал настоящим колдуном…

В лес зачастил с приходом лета,
Он строго следовал приметам,
Любой лекарственный цветок
Срывал, когда настанет срок.

В лесу ему была знакома
Тропинка каждая Пахома,
Как будто с детства там ходил…
Был каждый кустик сердцу мил…

Егор освоился и дома…
Хоть трудновато без Пахома,
Но колдовское дело знал,
Запас отваров пополнял…

Среди людей молва ходила,
Безостановочно твердила:
Пахом не умер, не исчез –
В другом обличии воскрес.

И потянулись люди к дому…
А как могло быть по-другому?
Велик технический прогресс,
Но все ждут сказочных чудес.

Чтоб волшебство не по науке,
А из души, да через руки
Наружу вырвалось лучом,
Став для болезни палачом…

Егор жил, отдыха не зная,
Трудился, рук не покладая,
Почти не спал…(в ночной тиши
Терзал стон раненой души).

Так парень целый год метался…
Но всё ж не выдержал, собрался
Он наспех, снова в дальний путь,
Чтоб хоть одним глазком взглянуть

На ту, которая любима!
Жить без неё невыносимо!
Как беспощаден плен тоски!
Как сердце рвется на куски!

В раздумьях ехал всю дорогу…
Что будет? Как угодно Богу?
О встрече трепетной мечтал,
Да в мыслях поезд подгонял…

И оказавшись на перроне,
Стремглав помчался в дом к Алене.
Вбежал. Она сидит одна…
Глаза отводит… Холодна…

Егор во власти у эмоций
Обнял Алену, что есть мочи.
«Ах, как люблю тебя», - сказал,
Не утерпев, поцеловал…

Алена, вздрогнув, встрепенулась…
Не оттолкнула… Улыбнулась…
И тихо молвила: «Егор,
Где пропадал ты до сих пор?»

А голос чувственный и нежный…
И океан любви безбрежный
Заполнил разом всё вокруг…
Разорван всё ж порочный круг!

Так злые чары победила
Любви целительная сила,
Ведь, как в народе говорят –
Она не ведает преград.

Но вдруг темно, как ночью, стало,
Лишь только зеркало сверкало,
В нем появился тусклый лик…
Пахом! Неужто жив старик?

Но только тень в стекле мелькнула,
Да головой слегка кивнула…
Пахома призрак, знать, бродил
И молодых благословил…

И снова свет! И радость в доме!
А счастья миг ещё весомей…

***********
И посему настал тот час,
Чтобы прервался мой рассказ.

Во всем рассказе лжи - ни капли…
Вы мне поверили. Не так ли?
С Егором лично я знаком…
Ведь я тот самый – дед Пахом.