Падаль

- Прелюдия

Планету разделили континенты,
А их завоевали страны, поделя,
У каждого своя культура жизни,
Каждому свое дает земля.
О сколько миллионов погибает,
Что бы делить искусный этот мир,
Вот так они природу проверяют,
Но день придет, господь за ним.

Желают все красиво наслаждаться,
Больше купить, продать то подороже,
Чтоб в золоте счастливыми купаться,
Забыв законы и молиться роже.
К чему идем не знаем того сами?
Нам не хватает матушки земли,
Ресурсы мы испили с недр Граали
Чтоб в это искушение уйти.

Изгажена красивая природа,
Сожгли леса построив города,
И все это бетоном заливаем,
Не ценим что нам дарит мать земля,
Погоду свою ветрами сгоняем
И топим ледники белой земли,
Это безразличие сражает,
Вот к чему приводят пустяки:

Глаза залило кровию от злости,
Наполнены желаньем убивать,
А страх когда мурашками по коже
Нам хочется не двигаясь лежать.
Смотря на небо позовем на помощь,
Но не воспринимаются слова,
И будет то, чего ты не захочешь,
Вопьются в души эти города.

- То время

Уже который день краснеет солнце,
Не видно небо голубого из окна,
Мелеют реки, осушаются поля,
Горят леса. Горят везде леса!
В земле прощелины виднеются с полметра,
Песок нагонит ветер незаметно,
Пепельный город грязью обойдет,
Угар заменит сероватый смог.

И будто плоскость днище сковородки
Ни кто не знает на погоду сводки,
Все позабыли что такое дождь,
Не от холода, от страха тянет дрожь.
Огромная река кормила раньше,
Теперь ручей, только иссох он дальше,
Даже глубокие ключи уже не бьют,
Люди свой пот в спасении изопьют.

Никто не смотрит в сторону сдыхальца,
Ползут в бессилии сдыхательницы танца,
Улыбки сменятся печальными глазами,
А крики помощи уже не со словами.
И где бы тень? Заполнены подвалы,
Трупы людей слоятся под ногами,
Песок заполнит полость за зубами
И кожа кости стянет как жгутами.

За стены держатся, шагов не ровен ход,
Осыпаясь строенье упадет,
И облаком покроется пол мира,
Им дальше города ничто уже не видно.
А сельские подольше продержались,
Запасами, животными питались,
Кто в яме жил, кто пал душой в колодец
Пока пожары не выгнали народец.

Все шли в столицу с надеждою напиться,
Но у своих там нечем поделиться,
Со стонами попадали пластами,
Молили господа красивыми словами.
Собак ловили сколько еще было,
На небе птиц не видно, солнце не остыло,
Накаляло с каждым днем сильнее землю,
Сердца сдавали, совали шеи в петлю.

- Как было

А помнишь как все было в прошлом веке?
Огромный город в ярко-синем цвете,
Гламурные прикиды, проститутки,
Не расслаблялись люди ни минутки.
Дома тянулись очень близко к небу,
Сносили храмы - их там больше нету,
Жестоки души, развратные желанья,
Он малолеткой, мужиком в экране.

Красивые расчесывали кудри
И задирали ноги на распутьи,
По несколько самцов они сдавали,
На это жили, так они желали.
Подобно нечисти деньги воровали,
И каждый день по сотне убивали,
Была и группа что предвадила миром -
"Все развлекайтесь в городе красивом!"

Люди питались, пили и балдели,
Они все прелести подземные имели,
С вопросом: "Кто господь?, они не знали -
Мы сами этот мир себе создали.
Плевали в староверов и казнили,
Они кресты священные губили,
И с радостно-разгульною улыбкой
Расколет и баян и скрипку.

"Зачем нам жить как велит господь?
Мы сами выбираем пищи плоть,
Хотим все удовольствия познать
И не позволим главным погибать".
А город рос, люди приезжали,
Кто ужасом кричал, кого смеяли,
Желание остаться появлялось,
Лишь единицы страсти не поддались.

Они меняли все, вплоть до погоды,
И не было для них этой невзгоды,
Сельчане были городским рабы,
Они несли за мелочи плоды.
Их унижали высшие созданья,
Они были попутчиком страданья,
А те оружие тоннами рождали,
А те природу мира убивали.

Все незаметно тихо начиналось,
Море сильнее чаши нагревалось,
Потухла рыба, вымерли киты,
Но люди были те еще скоты.
Клонировали вечность порождая,
Ученые таблетки создавали,
Насытились искусственным питьем,
Держали силы - какой прекрасный дом!

Им теплота за радостью парила,
Вот уже лето вечное накрыло,
Красивые тела везде сверкали,
Развратами природу заполняли.
Животные в квартирах залегали,
Они над ними тоже надругались,
Смеялись, били розгами. Вот твари!
Все дальше, дальше души зачерняли.

Лишь кучка преданных ходила у иконы,
Они не признавали те законы,
Изгнанниками были у властеев,
Свою свободу отдавали вере.
Просили господа помиловать людей:
"Они кусатели дьявольских очей,
Пытались что-то на планете изменить,
Но люди больше принялись творить.

Они казнили этих боговеров,
На радость этих все миллионеров,
Кто извращался на публике над ними,
Они их били, они их сильно били!
Бежали верные в леса от глаз проклятых,
Кричали небу: "Не дам нам дом поганый!"
Ну для чего им эти испытанья?
И долго ли терпеть еще страданья.

- Кара господа

Терпенье вечное, надежды не изменишь,
Посмотрит как ты это утро встретишь,
Он наблюдал с рассвета до заката,
Весь мир писался кисточкой разврата.
Забыли люди о его существованьи,
Бесами посланы эти умыванья,
Там где сластятся проливают кровь,
И повторяют вновь это и вновь.

Видит как просят единицы мира,
Как их изгнали грешники на сырость,
Страдают милые за веру и за правду,
Не знают как им быть на свете завтра.
А кара господа касается планеты,
Увидят все начало непременно,
Все дьявольские души на изгнанье,
нету ни веры, нету пониманья.

Был и потом, знамения и чудо,
не принимает бешеный рассудок -
Во искушения помрете недоверы,
Танцуйте барышни, танцуйте кавалеры.
Хотите страсти? Вот вам - накаляйтесь,
Купайтесь в сладости, ею и ласкайтесь,
На главном троне тронулись властеи,
Хотите много, но веру не имеете.

И семь богов что рядом с ним стояли,
Открыли книгу, молитву зачитали,
И накалялся мир покуда есть,
Не будет веры покуда бесы здесь.
Рукой махнул окрасив солнце красно,
Живите если хочете прекрасно,
Кто с верою останется со мною,
А остальных к дьяволу долою.

Рукой махнули боги на планету,
Огонь пылающий по ней забегал,
Избавиться от кары невозможно,
Пожары унесут тела тревожно.
Испили реки - бесов искушенья,
Поставили на произвол горенья,
Виднелись слезы недовольных душ,
Избавили их от сердечных стуж.

"Смотрите грешники, вы этого хотели,
Вам подан мир, вы его имели,
Кощейте непригодные в завете,
Не будет больше дьявола на свете".
Укрыло неба сера простыня,
Не видно глаз и стоны подлеца,
Не слышали законов никогда,
Вы грязь земли, вы же сволота.

- Наступило

Забиты уши сумрачным песком,
Толпой лежат, кто-то лежит вдвоем,
Накинулись на трупы греходелы,
Жевали кости, жевали кожу девы.
Не верили в сказки о запасах,
Кривой рукой детей жевали мясо,
И испивали кровь покуда силы
Им не давали кровопийцу скинуть.

Гнилые улицы и вони подлецов,
Они копали на кладбище отцов,
Слова превращались в вопли-тонки,
В себя натыкали слабые иголки.
И рвали волосы и пальцы себе мяли,
Они с трудом это все жевали,
Жевали падаль радуясь достатку,
Качали бережно последнюю кроватку.

Последние рукой затычут в небо,
Не будет там на долгие просвета,
Пока не истребится грешный мир,
Пока не истребится бесов пир.
И с каждым годом меньше каннибалов,
Остатков мало, все огнем сжигало,
И голода усилились желанья,
Убитые покинули страданья.

Все так же умирали голодая,
Пустыня пепла уже где-то к маю,
Конями пробежали силы бога,
И чистый мир покинет вся тревога.
Руины, трупы, прах земли голодной,
И нету греходелов недовольных,
До одного отправил в бесов ров,
И к новому созданию готов.

- Спасение

А кучка преданных спаслись на дне пещеры,
Лишь несколько людей и боговеры,
Просили и воздал воды и хлеба,
Время в молитве было не заметно.
Подземный ручеек стекал по стенам,
Сливались люди с этим святопленом,
Плодили новых служителе во храмы,
Читали книги, писали стенограммы.

Жара их в темноте не доставала,
Тоской порою сердце зажимало,
Прислужники всегда были верны,
Увидели и дождь, и плод зимы.
На верх поднялись года  через три,,
И не узнать сожжённой той земли,
Засыпал снег руины и тела,
Как белоснежна матушка зима!

Улыбками воздались боговеры,
Животные мелькнули, птицы в небе,
Дыхание навеяло свободу,
Они признали господа заботу.
Построили себе дома простые,
Молились и писали богакниги,
Учили маленьких молитвам и служеньям,
Не признавали беса искушенья.
Они и новыми учеными ставали,
Свой быт крепили да и развивали,
И нет, они тогда не воевали,
На сто веков учение познали.

- Итог

И неужели так бывает в мире?
И неужели было где-то так?
Не верил в честность, господи помилуй!
Принеси мне радость на руках.
Хочу уже послушником быть старым,
Чтоб не касался ног весь грешный мир,
Чтоб кустик оживлялся когда вялый,
Я был себе и раб и господин.
Хочу в природе быть живым созданьем,
Писаниями слать свои слова,
Что бы менять людское подсознанье,
Дарить улыбки, доброту в эти сердца.