Рассказ старушки о Домовом

  (разговор с Домовым)
Суседушко, друг дорогой,
Хранитель  очага  и дома,
В народе ты зовёшься Домовой,
Позволь мне описать тебя немного.

Громко о тебе не говорят
И Домовым не называют,
Чтобы тебе не досаждать,
Суседко чаще нарекают.

Желанный в доме  ты Хозяин.
И коль из дома уезжают,
Тебя с собою приглашают,
Берут с собой золы из печи,

Из-под порога  мусора чуток
Чтобы на новом месте  мог
Прижиться ты, и переезд был впрок.
Новоселам молодым давал урок,

Рачительно   хозяйство весть,
Наследство  пращуров беречь,
Преумножать  , род продолжая,
Обычаи  блюсти, их внукам поручая

О деле ты печёшься и хлопочешь. 
Хозяина поднимешь среди ночи,
Чтобы проверил все запоры.
Предупредишь, коль лезут воры.

Коль в доме работящая семья,
Ты ей во всем потрафишь,
Беды отведёшь и ссору,
Шумный  разговор погасишь.

В такой семье себя закабалив,
Ей служишь преданно и верно.
Тебя зовут в народе Доможил
За то, что служишь ты примерно.

В деревне коль из дома уходили,
К входной  двери прикрытой
Лишь веник прислоняли,
Ты сторожил под веником сокрытый.

Сват у нас был нерадивый,
Сватья  жаловалась, что ленивый,
Не хочет к делу руки приложить,
Как бы беды с ним не нажить.

Подправить матицу всё было недосуг.
Как ты ему помог, сам друг!
У стайки крыша обвалилась,
И летом матицей свинью прибило.

Убытков вышло сразу три:
скотине нету теплой  стайки,
На выкорме лишилися свиньи.
И летом мясо сохранить – помайся!

Зимою с вереи ворота сорвало.
Пришибло лошадь, после околела.
Одной петли уж не было давно,
Другую  (твои дела!) ржой изъело.

Ленивому устроишь ты потеху,
Коль дырку сразу не зашил
Ты из неё  ему прореху
На видном месте учинишь.

Младший деверь мой
Ещё  был парень холостой,
Но уж подумывал жениться,
На ярмарке от карт хотел разжиться.

Доверил ему свёкор купить сбрую,
Он  деньги проиграл вчистую.
Ну ты ему наделал канители!
Душил во сне и сбрасывал с постели.

Весь год ты мучил деверя, пока
От  карт не отказался навсегда.
С тобою долго он мирился
Задабривал, с подарками носился.

В подпечье складывал табак,
Его  понюхать ты горазд,
Цветными   лоскутками завалил.
Ты верно одеяло себе сшил.

Такие одеяла ласковой рукой
Как зачарованный ты гладишь,
Давая спящему покой,
Невольно духов тьмы спровадишь

А как же радует тебя приплод
От всякой живности, тебе едино,
Следишь, чтоб каждый год
Плодилась птица и скотина.

Когда же стельная корова
С часу на час к отёлу уж готова.
Хоть за полночь не дашь покоя
Хозяевам, ведь дело важное такое!

Телёнка мокрого в избу внесут
Поставят, вытрут и молозива дадут
Ты  веселишься, скачешь,
Лохматою  рукою его гладишь.

Когда держали лошадей,
То жить тебе было милей
В  конюшне. Об этом знали
И  лошадей-то покупали

Той масти, что тебе мила,
Чтоб  ко двору была.
Коли тебе не угождают
Ты  лошадь неугодную замаешь.

Ты в доме добрый дух,
Однако  озорник гораздый
Порвёшь подушку, летит пух.
Поёшь  в трубе на голос разный.

За печку себе на забаву
Однажды сверчка поселил,
Тот дённо и нощно пел славу:
«Суседко наш – Доможил.»

Ты доброй волосатою рукой
Погладить можешь среди ночи –
Это к добру. Но коли кто-то злой,
Его ты душишь , что есть мочи.

Сонному дымчатой кошкой
Сядешь на грудь и придавишь
Тот спросит: «К добру или худу?»
-К худу – прошелестишь словами
Или  мурлыкаешь  - к добру.

Пьяницам охотно помогаешь
Хозяйство промотать, пропить,
За пивом направляешь,
Ну и  спиртного прикупить.

Не любишь пьяницу всерьёз!
Доводишь женщин ты до слёз,
Преследуешь их неотступно
За склонности к распутству.

Коль баба в ум приличье не берёт,
Прилюдно опростоволосишь,
Или подол ей ветром задерёшь.
Подыщешь способ,  опозоришь.

Старшего деверя жена Улита
Упрямая всё делала с ворчаньем.
Ты за косу её тянул ночами,
И упреждал: не спорь- быть битой.

Как ты любил мою золовку!
Красавица, певунья, мастерица.
Жаль нет в живых. Ты ловко
наплёл на голове ей мелкие косицы.

Она их до обедни расплетала
И волосы драла, чесала.
Ты украшал её с любовью,
Достались ей смешки на горе.

На святках кончили гадать,
Девицы гомонили ночевать.
На гребешке принялся ты  играть
Так свадьбу в доме предвещать.

Вскоре на масленой неделе
Золовка в церкви обвенчалась.
Как ты хотел, с мужем она
В дому родителей осталась.

Когда у ней пошли погодки,
Чтоб поспала она немножко.
Ты ночью люльку за неё качал,
Второго крикуна ты лаской унимал,

Лизун - народ зовёт не зря тебя
Коль облюбуешь ты кого, любя
Поможешь, обласкаешь,
А где и шкоду напускаешь.

Какую мне  устроил ты проказу!
Из вишни я сцедила брагу,
Хотела за амбаром ягоды свалить
Но ты, варнак, меня остановил,

Зачем же   за амбар идти,
Когда тут ближе, на пути
Стоит куриное корыто.
Петух наклюкался досыта.

На бок валится, батюшки, беда!
Падучая подсекла петуха!
Его водой горячей обдала,
Скорей перо щипать я начала.

Вдруг он-то ожил  -  отоспался!
На один бок ощипанный остался.
Ты веселился, смеялась вся семья,
Что я споила и раздела петуха.
 
Посудой в поставце гремишь -
Быть пожару. Хозяин не дремли,
Остерегись – не оброни искру,
Горячую золу вали не на ветру.,

Коль мельком дашь знать о себе
Или нечаянно тебя увидеть,
То это значит быть беде:
Здоровье береги иль жди убыток.

А ночью ты кого обмочишь,
тот заболеет и лишится  мочи,
болезнь надолго его свалит.
Дай бог, подняться силы хватит.

Мой дед  пришёл с войны
Израненный и без ноги.
Недолго мученик пожил.
На смерть его в трубе ты выл. 

О  неудачах, трудном дне
Ты знаками предупреждаешь.
Надо быть чуткими вполне,
Внимать и быть настороже.

На выходе вдруг пуговка отпала,
спешил и вышел без ключей,
За  половик споткнулся у дверей,
И множество подобных мелочей.

Мой дед охотничать любил
Медведей сорок он забил
Ножом один. Сам друг ходил
И с ним собаки. Ватага в стороне.

В тот раз, обычно дело,
Ватагу мужиков собрал,
Берлогу присмотрели
И гулеванить с вечера засели.

В трубе ты выл со смыслом,
Не  слушали твой вой.
Пир горой, дым коромыслом,
Шла гульба-гульбой.

На утро ехать. Дед – за двери,
А ты ему под ноги в сенях -
Ведро  пустое. Он его пинал,
Ругался, чисто всё измял.

Стал свору он скликать,
А лучшая собака охромела.
Бранится дед, что за напасть!
Знаки твои не хочет примечать.

Ватага в сани повалилась
С шумом. Едут на охоту.
А лошадь вдруг в воротах,
Как пред стеной, остановилась.

Дед огрел её вожжами,
Лошадь галопом понеслась.
Мужички-то  задрожали,
Почуяли – не в добрый час!

Зверя подняли из  берлоги,
Дед уложил его ножом.
Медведицу свалил под ноги.
Но ужас, что было потом.

С медведицей-то зимовал
Пестун  двухгодовалый.
Он деда под себя подмял.
Ватажники не оплошали,
 
Медведя пристрелили.
Остались туши свежевать.
А  деда в сани поспешили,   
Чтоб увезти соборовать.

Но по дороге дед скончался.
Покойного как надо обрядили.
Позвали, батюшку, чтобы отпеть,
Он службу править отказался,

Семье сказал: «Заложных,
Умерших смертью не своею,
На кладбище покоить не должно».
Так под кладбищенской стеною

Дед , всё же преданный земле,
Лежит, но не отпетый и без тризны.
Он верующий был при жизни.
Его душа, не получив обряд  вполне,

Кружила долго возле дома,
Ты с ней скорбел и плакал.
А дедова любимая собака
Всё ямы рыла во дворе.

Неприкаянная душа
Нашла  покой через два года.
Бабушка, презрев попа,
Монахам панихиду заказала.

Заложно колдуны лишь хоронились,
И те, кто, божий дар презрев,
До  срока  жизни отрешились,
Повесились  иль отравились.

Бабушка и рассудила дело:
Батюшка  к заложных  деда
Причислил не по праву.
Дед был попу-то не по нраву.
 
Как ты не любишь любопытных!
Тебя увидеть в ум кому взбредёт,
Того подставишь под копыто
Коня, и тот его забьёт.

Морочить голову такому  рад,
Ты рядишься в хозяйскую одёжу
Довольный, что удался маскарад,
Одёжу снимешь и порядком сложишь.

Прабабушка было уж мне  сказала,
Что  от дедов она слыхала,
Ты -  старичок всего-то с горстку,
Покрытый седенькою шёрсткой,

Лохматый и с ладошками в шерсти,
Ну чисто, будто ты в пыли.
Любишь ты сидеть в запечье,
От пыли там не оберечься.

С другими домовыми  вместе
На выгоне  начнёте выть,
Беды большой это предвестье:
Голоду, войне или  холере быть.

Мне трижды этот вой
Услышать доводилось,
Особенно перед войной.
Она  три четверти села осиротила.

Победа нам недёшево досталась,
Бабы из последних сил старались,
Тыл держали, фронт снабжали,
Детей  растили,  вести слали

Бойцам   на фронт, чтоб гнали
Врага    с земли родной.
Ещё услышала я вой,
Как от Советов отказались,

И горбачёвка начиналась.
Селяне удивлялись: 
«К какой беде вытьё?»
А оказалось Лихо* шло.

Теперь вот видишь- нет села.
И я кукую здесь одна.
Две старухи есть в соседях,
Да  на могилу хожу к деду.

Будешь ты со мной до веку,
А как Господь меня возьмёт,
Переселись-ка ты ко внуку.
Наш род не вымер,
Не быть тебе в числе сирот.
_______________________
* ЛИХО – одноглазое (горе)  воплощение неразборчивости,      
 несправедливости судьбы, рока .
   Словарь славянской мифологии изд. «Русский купец», Н.Новгород 1995 г.