Других детей привечают ангелы белые

Смерть витала над моей колыбелью - смерть не моя, а преступная и чужая -
Других детей привечают ангелы белые - а меня от рождения чёрные окружали -
Белые с чёрными спорили - хотя и не долго - и полагаю, что достаточно формально -
То, что я - для дьявола, а не для бога - даже белые фанатики ясно понимали -
И оставили меня - с горестными скорбными гримасами - на поживу чёрным - с их антрацитовыми взорами -
Чёрные были с ними всецело согласны - в кои-то веки - и слетели - как чёрные вороны -
И отнесли меня в город ада подземный - дабы всё показать и воспитать, как положено -
Чтобы я стал - львом на арене Колизея - или сенатором римским в пурпуре - и в ложе
Почётной - восседавшим - или - лучше - императором - дерзким мальчиком - в духе Нерона и Калигулы -
Но только не одним из тех, что на арене безвозвратно - были убиты - растерзаны - нелепо погибли -
Не из тех, что во имя белокрылой веры - жертвовали жизнями - а тем, кто когтями и зубами
Впивается в плоть и кровь - вороны кружили - и чёрные ангелы мне ало улыбались -
На золотой песок падали капли - крови горячей - и я их с готовностью слизывал -
Я был согласен играть в этом дьявольском спектакле - я был согласен забавляться чужими жизнями -
Чужие жизни меня нисколько не трогали - наипервейший признак истинного демона -
И я официально отверг единого бога - трижды три раза - и своей чёрной звезде я -
Возносил в экстатическом безумии клятвы - и присягу - приносил - вассальную - тому, кто в аду правит -
И пил изощрённый шип на конце моей шпаги - алую жизнь из излучины вены кровавой -
Люди были в руках - карточная россыпь - короли и дамы - перемешать - и скинуть -
И отвечали демоны на все вопросы - и превращали меня в злого Арлекина -
Или в безумного Пьеро - повернись, мальчик - перед зеркалом - так или этак - оба образа к лицу мне -
Я становился тем, кто никогда не плачет - и в любой ситуации - хохочет и танцует -
И чьи хрупкие - на первый взгляд - ладони бьют по клавишам - адских пианино - и органов в чёрной церкви -
Призывая из сумрака полночи кровавой - всех уснувших в склепах вампиров и умертвий -
Всех - пусть они ко мне выходят - чёрные плащи роняя на тропы - точно перья -
Я - становился единственным в своём роде - тем, кто в себя самого истово верил -
Как в божество - это демонам свойственно - в зеркалах мелькал скелет с чёрными глазами,
И танцевал я - и умертвия с косами - острые лезвия в души и тела вонзали -
Мы приходили - я впереди - предводителем - треуголка на голове - стиль Наполеона -
И развевались полы чёрного кителя - и я любовался в витрины самовлюблённо -
А за мной шли - шлейфом - свитой - иные - мои покорные слуги, мои сподвижники -
И входили - как в пыльные лавки - во сны мы - и приценивались свысока к дешёвым жизням -
И брали их - как воришка смуглолицый - яблоки - с лотка - юркой рукой - не ведая сомнений -
И небо над нами - и в наших глазах было алое - и багровыми были наши танцующие тени -
А люди - за витринами бились - бабочки в гербариях - ржавые иглы терзали их неукоснительно -
А я скользил в танце между их гробами - развевая волосы и фалды огненного кителя -
Они не могли из гробов подняться - куда им - они могли туда только лечь - обречённо -
А я упивался силой, которую дали мне - при рождении демоны - чёрные вороны -
И ударял сапогом по педалям органа - в сатанинском храме на мессе я был органистом -
Мои губы так умело и цветисто лгали - и глаза всегда оставались честными и чистыми -
Падали с губ сирени лепестки, дурманя - околдовывая тех, кто мне на пути встречался -
Они считали меня, безусловно, странным - но очаровательным - до определённого часа -
До того, огненно-кровавого мига - когда моя улыбка выползала гадюкой
Из цилиндра фокусника - и под дьявольские гимны - их оплетали лозами цепкие руки -
Никаким цепям с моими руками не сравниться - с их шипами, источающими ядовитые лобзания -
И искажались в предсмертной судороге лица - тех смертных, что на пороге узнавали -
Кому они в гербарий незатейливо попались - на ржавую иглу так неосторожно налетели -
И оставался росчерк мой - чёрно-алый - выжжен навсегда на отброшенном прочь теле -
Отброшенном - как перчатка - как чулок порванный - со спущенной петлёй - кокетка сбросила капризно -
И вились всё так же бдительные вороны - и караулили грядущую кровавую тризну -
И я им эту тризну охотно обеспечивал - вечность наша, братья - берите и пользуйтесь -
И пылали глаз моих багровые печи - и уста расцветали отравленными розами -
И по плечам сюртуком сумрак бархатно - сползал - точно кот, вконец избалованный -
И все мы, танцуя, возвращались обратно - дабы скромно похвастаться ночным уловом -
Под фонарями оставались черепки белёсые - черепа затоптаны в землю - и не достать их,
А я поигрывал своей серебряной тростью - и любовался в витринах на собственное платье -
На молочную пену жабо, оттеняющую смуглость - или белизну - от освещения зависит -
Но неизменно чернели глаз угли - и отливали рыжиной волос кулисы -
Медь проникала в волосы - и золотила - а серебро прошивало мой смех издёвкой -
И я упивался собственной нечистой силой, я прилежно кормил своего внутреннего волка -
И он смотрел янтарными глазами пристально - на этот мир, который ему не вкусу -
А другие мои аватары были артистами - и творили на разбитых сценах - высокое искусство -
Кувырки и кульбиты - маскарадные безумия множились - Пьеро и Арлекин вконец на сцене  распоясались -
А я наблюдал сам за собой - из ложи - одаривая собственную суть любезными гримасами -
А иногда - букеты швырял им под ноги - россыпь чёрных маков подмостки целовала -
Чтобы они меня ежеминутно помнили - чтобы красили губы и смех - в алый,
Чтобы Арлекин был весёлым отчаянно, а Пьеро творил каждый день неизменно -
Чтобы они  друг от друга почти не отличались, вертясь в матросском танго по стонущей сцене -
Бал-маскарад был заказан - и был устроен - под небесами - фонари склонялись, как цапли,
А я восседал на высоком пурпурном троне - и одновременно играл сам себя в спектакле -
И следил - как некто - тоже я, любимый - такой кокетливый - такой нежный и томный -
Шёл, обрывая лепестками чужие жизни - по анфиладе выстуженных смертью комнат -
И лепестки были в его пальцах - как пепел - сохли и падали наземь - пыльцой, пудрой -
И чёрные ангелы в нишах-зеркалах пели - и бежал за ним преданный чёрный пудель -
А он улыбался - сам почти Мефистофель - только значительно хрупче и женоподобнее -
И отпивал ещё не вошедший в моду кофе - и склонялись тени пред ним - предо мною -
В почтительном поклоне - правильно, меня почитают - ибо я в  аду воспитан - и достиг высот там -
Что же до людей - то право, им не чета я - они существа - даже не второго сорта -
Второго - это белые ангелы, пожалуй - третьего - хищники вроде моего волка -
И искрились глаз чёрные кинжалы - из-под парика - и собственной чёлки -
Огненной - кажется, некий Локи затесался - в мою родословную - так мне говорили демоны -
Или - то был я в иной инкарнации - в ином мире - в ином пространстве и времени -
В иной - говоря на благородном санскрите - кальпе - не правда ли, я, господа, безупречно образован?
Как бы то ни было - я снова играю в спектакле - и снова надо мной парит, охраняя меня, ворон -
Чёрное сердце моё - целым садом расползается - по зеркалам - тернии - лозы - сучья -
И я смотрю на людей холодными глазами - они такие серые - такие скучные -
Но что поделать - приходится средь них проходить мне - приходится их колоть ржавыми иглами -
В конце концов, артисту нужны зрители - в конце концов - лани нужны тиграм -
Для охоты - и для диеты - полезной для здоровья - каждому своё - с этим, полагаю, вы согласны?
И вот - есть те, кто нуждается в людской крови - так же, как тигры и львы - нуждаются в мясе -
Это, господа - природы суровые законы - если верите в бога - ему предъявляйте претензии,
А не нам - да, мы родились чёрными - да, у нас вместо ногтей - окровавленные лезвия -
Но это не наша вина - забавное словечко - вина - кто, интересно его придумал?
Вы считаете злом - тигра, дети человечьи - белые овечки дрожат за свои шкуры -
Но ведь тигр - порождение пламени, пустыни и заката - а овцы годятся только на носки вязаные -
И я горд званием демона из ада - несмотря на всё, что люди про нас рассказывают -
Напротив - все эти сказки весьма лестны - все они воспевают нашу огненную силу -
И я готов играть и дальше в этой пьесе - препровождая людей услужливо в могилы -
И улыбаться им - кровавым полумесяцем - и измышлять новые и новые сюжеты -
Мы отпоём вас с почётом на чёрной мессе - будьте спокойны, наши бесценные жертвы -
Мы почтим вашу память горестными вздохами - мы опустим долу глаза, горящие кострами  -
Может быть, потом мы сорвёмся на хохот - но, клянусь, что поскорбеть мы честно постараемся -
Ибо - в этом тоже есть свой шарм, не так ли? Об этом часто пишут авторы людские -
Вампиры и демоны, которые страдали и плакали - и умирали от человеческой тоски они -
И терзались угрызениями совести - нещадно - и о смертных неустанно кручинились, скорбели -
Всё это, конечно, бред для демонов из ада - явно вдохновлённый кем-то из ангелов белых -
Они такое очень любят, безусловно - угрызения совести, долгие моральные терзания -
А мы - возвращаемся после ночного улова - в бешеном танце - и с горящими глазами -
А нас не трогают  их гуманные сентенции - и упрёки их - как в пустыне шёпот -
Да, конечно, у меня есть сердце - где-то лежит - в футляре из алого шёлка -
И даже кого-то любит - отражение в зеркале - Пьеро, Арлекина - всех и не перечислить -
Что до другого - я рождён не человеком - и лишён человеческих чувств и мыслей -
И ангельских тоже - белых - стерильных и пресных - любовь, милосердие - что за смешные выдумки -
Я продолжаю играть в нашей дьявольской пьесе - скоро я снова на адскую сцену выйду -
Скоро я снова взмахну волосами и фалдами - и аватары мои затанцуют безудержно -
И принесу я щедро дары из ада - столь бесконечно ценимым ангелами людям -
Белые ангелы - рвут на себе волосы - ватно-белые пряди уныло на землю падают -
А мы продолжаем наше представление весёлое - наши гастроли труппы демонов из ада -
Мы продолжаем - и Колизей древний - вновь выступает из-под песков забвения -
Снова выходит на сцену огненный демон - аплодисменты громом встречают демона -
И со всем старанием вам поклонюсь я - расползутся из губ моих усмешки-гадюки -
И рассветет чёрная роза уст моих - в вихре манжет взметнутся белые руки -
Сцена посыпана пеплом - прахом и снами - но мы неуловимы, незримы - неузнаны -
Я улыбаюсь - готово, мы начинаем! Новый акт - маэстро, прошу - музыку!