Лес, очарованный самим собой...

Борис Витальевич  Охота, служил офицером в ракетных войсках и артиллерии Вооруженных Сил  СССР  с 1976 по 1978 год.
Военная часть стояла  в Белоруссии.
Цикл стихов посвящен природе Великой  Белоруссии.

         ОЧАРОВАННЫЙ ЛЕС...

Немало писано картин
Про лес в заснеженном убранстве.
Но вот ты вдруг бредёшь один
Меж сосен в сказочном пространстве.

Неощутим снежинок вес,
А  воздух синей звеню плотен.
Нет! Не уступит этот лес
Любому, что глядит с полотен.

Мелькает хоровод чудес,
Таинственный, неповторимый,
И слово Родина вот здесь
Вдруг обрастает плотью зримой.

Тряхни уснувшей ели ветвь
И, весь в тончайшем, блёсткам прахе,
Замри. И тишь тебя в ответ
Окликнет писком дальней птахи.

Земле до самых,  до небес
Покой торжественный дарован.
Недвижно всё. Сегодня лес
Самим собою очарован.

Но тронь недоброю рукой
Кусочек мира над страною –
И лес, забывши про покой,
Зловещей вздыбится стеною.

Смерть понесёт его краса
Для недруга без слов изящных.
Чужие вздрогнут небеса
От мощи рук его разящих.

Затихнет где-то вражий плеск,
Оплавлен камень,  станет даже…
Не трогайте страну и лес,
Стоящий день и ночь на страже.

             1976 г.


         УЧЕБНЫЙ БОЙ


Лес густой, задумчивый, волшебный
Нынче тяжким шумом поражён.
На площадке бой идёт учебный,
Каждый собран, зол и напряжён.

Бой – и нас представить живо тянет,
Как бегут, стреляя на ходу,
Тот – падёт убитым и не встанет,
Тот – пройдёт в штурмующем ряду;

Бой – несутся танки, самолёты,
Громыхают взрывы, вьётся стяг…
Здесь же бой – обычная работа
 Без пальбы на страшных скоростях.

Пару слов: «работа боевая»
Вряд ли прежде кто произносил.
Бьют они друг друга, восставая.
И противоречат что есть сил.

Тут кого угодно озадачит
Что в одном неясность, что в другом.
Если бой – мы знаем, это значит
Смерь и разрушение кругом.

А работа – это жизни ради
Созиданье благ и мирный рост.
Зубы сломишь в смысловой преграде.
Примирить слова – вопрос не прост.

Но рискнём, не мудрствуя лукаво.
Если здесь начнут и вправду бой –
Должен быть подавлен враг неправый
Точно к сроку и ценой любой.

Это значит, сохранится где-то
В синем  вдалеке родной земли
Всё, что рождено,  рукой согрето,
Взращено, построено, воспето,
И всё то, что впредь создать смогли.

Значит, не поведают преданья
О слезах ещё одной войны.
Значит бой здесь – просто созиданье
Пояса защитного страны.

Сохранится счастье человечье,
Строек шум, цветы и в поле рожь.
И выходит, нет противоречья
В двух словах далёких ни на грош.

Замер лес, чарующий, волшебный.
Лязг стоит, пронзителен и крут.
Где-то рядом бой идёт учебный.
Потная работа.
Адский труд.

1976 г. Белоруссия


        РОСИНКА

Разгорался неспешно восток.
Ночь сбирала последние грёзы.
Тишины необъятный поток
Залил сосны в лесу и берёзы.

И в потоке тиши не найдя
Никакого звучания брода,
Чистой - чистой, как после дождя,
Утонула в безмолвье природа.

Лес, молчанье,  испив досыта,
Кладезь тайн своих прятал заветный.
Ах, какая была красота
В этот утренний час предрассветный!

Только вот и последняя мгла
Пелену свою с мира спустила.
Из-за сосен, как из-за угла,
Зорким глазом взглянуло светило.

И добавив природе красы,
Осветил его первенец-лучик
Безмятежную каплю росы
На одной из ершистых колючек.

На одной из колючек в ряду
На железной натянутой нити.
Солнце ввысь затевало  езду,
Чтобы в полдень быть точно в зените.

Еле слышно дышал холодок.
Еще снов не прогнав наваждений,
Сном натруженным спал городок
За щетиной стальных заграждений.

Населенье его таково
(если перефразировать песню)
Неженатых ребят большинство,
И нет девушек – прямо хоть тресни.

По приказу Отчизны они
Собрались из - под отчего крова.
В цвет защитный окрашены дни;
Протекают тревожно, сурово.

Бой у них был учебный вчера,
Бой чертовски и сложный, трудный.
Пусть рассвета прекрасна пора –
Неподвластен ей сон беспробудный.

Здесь хранят мира тонкую грань.
До красы ль занятому народу?
И никто в эту дивную рань
Не посмотрит на сказку-природу.

Ну а капля, лучом    озаряясь,
Ни единым не зримая глазом,
Многоцветно играла, искрясь,
Как сестра первородным алмазом.

Раскалялась небес высота,
Высыхала росинка безвестно,
Не поняв, что её красота
Здесь в суровом углу неуместна.

Чуть бы солнце пригрей посильней –
И пропала бы капля из виду,
Затаив на усталых парней
В виде облачка пара обиду.

Но нечаянно вышел один,
Повседневно для строя одетый.
Не старик у бессонных седин,
Не чудак, что так любит рассветы;

Он и сам бы поспал от души,
Если б вдоволь, признаться, давали.
Сон других охранял он в тиши,
В эту ночь сам забылся едва ли.

Он,  ту каплю росы,  подглядел,
Что нависла слезинкою грустной.
Вырвав время в сумятице дел,
Этот стих сочинил безыскусный.

      1977 г. Белоруссия


          КРАСОТА

Красота, волшебная, лесная,
Словно  в сказке или царстве сна.
Можно думать (ежели не зная),
Будто заповедная она.

Может показаться, в самом деле,
Девственным сей лес на первый взгляд.
Посмотри: берёзки, сосны, ели
Здесь стоят свободно, где хотят.

Эти встали почему-то кругом,
Эти -  в ряд, а эти вот – толпой.
Нет порядка в царстве древ упругом –
Лишь игра случайности слепой.

Здесь в глуши, в забытой богом точке
Всё сокрыл разлив лесной волны.
Здесь трава шелкова, цветочки
Простодушной  нежности  полны.

В цветики бы эти повалиться,
Взгляд,  упрятав в синих небесах,
И забыться…   Будут грёзы литься
О воздушных замках, чудесах…

Сам себе покажешься незваным
В дивном мире, что и стар,  и нов.
Будет мниться столь обетованным
Это царство тишины и снов.

Можно замечтаться, и резонно,
Будто первозданен этот лес …
Только это боевая зона –
Вовсе не паноптикум чудес.

От цветка прекрасного бутона
Беззаботным взглядом оторвись.-
Всё же здесь площадка из бетона –
Грозный старт в заоблачную высь.

Пусть лесов трепещущая крона
Тихо колыбельную поёт.-
Всё же здесь Отчизны оборона
Зримым воплощеньем предстаёт.

Всё же если надо будет снова
Вражеские выпады пресечь,
Именно отсюда и готова
Родина поднять разящий меч.

Тишь стоит, но как она непрочна!
И не дать поруки никакой,
Что в соседний миг мгновенно, срочно
Не взорвётся адом весь покой.

Есть сигнал – и тишину взрывают,
Лязгом,  заполняя всё кругом.
Спешно люди в зону прибывают
И отнюдь не шагом, а бегом.

Бухают в галопе резвом ноги.
Для учений, к счастью, не всерьёз
Люди пробегают по тревоге
Между сосен, елей и берёз.

В постороннем, безразличном, шатком
Увязать вниманью,  не дано.
Лишь к бетонным стартовым площадкам
Существо людей устремлено.

Каждый предстоящим боем занят,
Каждому – задача не проста.
И никто в горячке и не глянет,
Как вокруг бушует красота.

Как в закате золотятся сосны,
Не клоня стволов своих громад,
Как ромашки льют на травы, росы
Предвечерний терпкий аромат.

Как кивают кудрями берёзы,
Провожая уходящий свет…
Что ж, в суровых буднях ратной прозы
Для красот по штату места нет.

Прелестей ничтожнейшая долька
Всё здесь благородит. Вместе с тем
Красота сопутствует – и только,
Вроде маскировки для систем.

Правда, разве может быть иначе,
Что краса вниманья лишена?
Выполненья боевой задачи
Вовсе не касается она.

Вдруг, как знать, и вправду мир когда-то
Навсегда избавится от войн.
Может,  станут не нужны солдаты,
Будни подготовки боевой

Может быть, решат под вид музея
Это место в память возродить,
И начнут,  по сторонам глазея,
В зоне посетители ходить.

И монументальные скрижали
Кое-что поведают о нас:
Как мы жили, как врага держали
На прицеле всякий день и час.

Пыль десятилетий, оседая,
Чуть смягчит суровый здешний лес.
В ком-то наша техника седая
Вызовет потешный интерес.

Вызовет улыбку мир нервозный,
Бывший  в наши дни, и пьедестал,
Содержащий архаично грозный,
Смертоносный некогда металл.

Да!  С усмешкой превосходства вечной
Ходят все потомки, только вдруг
Смолкнут, поразившись человечной
Красоте, что разлита вокруг.

С местом, что готово было адом
Стать в момент из царства тишины,
Красота соседствовала рядом,
Здесь на грани мира и войны.
 
Не боясь,  пасть первым под косою
Смерти, неразборчивой ни в чём,
Нежил взгляд нам лес своей красою
И зелёным прикрывал плечом.

Ночи опускались, зори тлели –
Здесь работа боевая шла,
Но  сердца теплели и светлели,
Сень приняв зелёного крыла.

Таки краса служила вместе с нами.
И потомки, помыслом чисты,
Вдруг поймут под здешними соснами
Мужество подобной красоты.

А найдя его в немой природе,
Правильней подумают о нас,
О лесном загадочном народе,
Мир хранившем всякий день и час.

    1977 г. Белоруссия


         ПОЛОСА

На рассвете в лесном гарнизоне
Мой гуляет Пегас по росе.
Если сказано слово о зоне,
Надо вымолвить о полосе.

По периметру зону объемля,
Разметалась она, полоса.
Кроют впрямь заповедную землю
Заповедные вправду леса.

Прячут зону от глаз любопытных,
На подходах – запрета печать.
Здесь и хищных зверей, и копытных
Хоть нечасто, но можно встречать.

Много в дебрях лесного отродья
Ненароком увидишь живьём.
Только не для охоты угодья –
Полоса. В ней не бродят с ружьём.

Здесь зимою на редкость красиво.
Белый-белый, примерив наряд,
Перед голой берёзкой спесиво -
Разодетые сосны стоят.

Там, где снег навертели метели,
Где на равных и сказка, и быль,
Разметались пушистые ели.
Пудрит ветви им белая пыль.

Я пышнее не видывал ёлок.
Не сдержу восхищения жест.
Хоть в Москву, хоть в медвежий посёлок
Вот такие нужны для торжеств.

Появись и руби без разбору.
Хоть какую – ведь время не ждёт.
Только в предновогоднюю пору
С топором здесь никто не пройдёт…

Время месяцы резво листает.
Одурь сброшена зимнего сна.
Ярким пёстрым ковром расцветает
В полосе непоседа-весна.

Свищут птицы, и ветер-мятежник
Пошалить залетает сюда.
Из цветов первым выйдет подснежник,
Чтобы сгинуть в свой срок без следа

Так несорванным. Но без команды ж
Кто отважится шествовать здесь?
В мае выглянет тоненький ландыш –
И увянет, нетронутый весь.

Никому не дано здесь букета
Для любимой собрать от души.
За весною прокатится лето,
Благодатное  в здешней глуши.

Травы буйные шорохам внемлют
И тоскуют по острой косе.
В пышной зелени озеро дремлет.
Чудо-озеро, но – в полосе.

Сонной гладью прохладу разносит.
Так и хочется к влаге прильнуть
И на мягком песчаном откосе,
Всё,  забыв, хоть на миг отдохнуть

От забот, треволнений и тягот.
Но пустынно – кому загорать?
И грибов здесь безбрежье и ягод.
Но безлюдно – кому собирать?

Вот и осень опять на пороге.
Вестник грусти, сентябрь восстаёт.
Я иду в полосе без дороги.
Еле видно тропиночка  вьёт.

Величавость,  какая разлита!
Тишь такая, что страшно ступать.
Живописцев и бардов элита
Здесь могла б вдохновенье черпать,

Постигать совершенство высоты
И творить – чтоб вскипала слеза.
Только жаль, что такие красоты
Очень редкие видят глаза.

Очень редкие бродят здесь ноги,
И безлюдье дано на  года.
Я, случайно, - один из немногих,
Кто по службе заходит сюда.

Я иду в одиночестве гордом.
Облетает с травинок роса.
Многоцветным могучим аккордом
Льётся в душу лесная краса.

Всякий шорох вокруг – канонада
В том царстве покоя и сна.
Ничего мне отсюда не надо,
И запретная сущность ясна.

Пусть стоит полоса под запретом:
Коль незваным никто не вошёл,
Значит, в мире, под солнцем согретом,
Всё спокойно и всё хорошо.

Значит, дети смеются на свете,
И войны не преступлена грань.
Не кипит на безумной планете
Мировая смертельная брань.

Пусть никто за дарами не выйдет
В этот тихий задумчивый лес.
Пусть никто никогда не увидит
Первозданных зелёных чудес.

Пусть бесследно все отзвуки тонут
В этом омуте вязком тиши.
Пусть стоит он, неведом, нетронут,
Не встречая людей ни души.

Пусть он спит – и безмолвье веками
Пеленает дремучий массив.
Неухоженный  ввеки руками,
Всё же он несказанно красив.

Много лучше тягучая дрёма,
В коей, кажется, жизнь не слышна,
Чем раскатами адскими грома
Разорвётся вокруг тишина.

Тайны плащ – да укроет полами
Всё живое в окрестном лесу,
Чем пожрёт ненасытное пламя
Заповедную жизнь и красу.

Нам беды ли не помнить минувшей?!
Будоражится память, светла…
Пусть безмолвье природы уснувшей,
Чем природы, спалённой дотла.
 
    1978 г. Белоруссия.