Сны провинции

бредят стаканы и бредят игрушки,облокотившись на грязный кривой подоконник,
щепки втыкаются в тонкие ноги, галстук стекает водой из-под душа,
кости кобылы догрыз черный ящер,к зловонному мясу слетаются мухи,
они разносили поганые слухи,которые утром вещал зомбоящик,
которые вечером слышали в горле - слепого соседа, продавшего душу,
и возле могилы бессовестной девки, едва через день изменяющей мужу,

здесь бесполезен метод дедукции, решения здесь - дела профурсетки,
отпрыски оной жрали объедки и созерцали плоды реконструкции,
здесь незаконен изысканный выбор, можно с водою, а можно без хлеба,
можно спросить у могильщика-деда, как он ловил в заповеднике рыбу,
как провозил птичий грипп контрабандой, как бился о стену в бреду героина,
жрал в подворотне плешивую псину, мурлыкал под нос что-то из Мандельштама,
копая любимой собаке могилу.

собака не раз совершала терроры и клянчила деньги у магазина,
в котором работала толстая Зинка, пока ее муж поглощал залпом водку,
их дети сжигали азербайджанца, у доброго Васьки купив самогонки,
Василий наяривал на ГидроПонку, врубив на всю улицу что-то из джаза,
на кладбище шлялись местные херки, держась чуть поближе, чем возле калитки,
калитка ржавела и трескалась плитка, в доме напротив звенели тарелки
и чертыхалась убитая Зинка.