Неоконченные романы

***

Ты не любила сонный городок
на фоне моря в розовом тумане;
любовника, что выглядел – как бог,
что мог всю жизнь валяться на диване.
Ты избегала радостей земных,
покуда он смотрел на кофемолку,
не зная, что бывал с одной из них,
задерживаясь – изредка – подолгу.
Жаль, не его ты радостью была:
сей бог свой мир опутал сном медвежьим.
И час пришел, встаю из-за стола,
вы оба стали временем прошедшим.

Как городок уснувший одинок.
С утра над морем небо мягкотело.
Сорвался я, как с дерева – листок,
в твой мир на скором ринувшись, без дела.
Возможно поздно вспыхнувшая страсть
меня сюда, в твой город нелюбимый,
и привела – но в горних, не сердясь,
триумф нелепой праздности прости мой.
Теперь ты видишь как бы не отсель, –
со стороны. И, кажется, что любишь
туманы и моря иных земель,
иных краев безадресную пустошь:

я знал тебя, как сам себя не знал…
Всё предлагал стихи, а ты – ириску –
чтоб успокоить мой девятый вал,
протягивала через переписку,
но я не брал, хоть призрачная нить
в столь дерзком жесте явно возникала
меж нами, дабы мог я подсластить
сегодня то, что болью вполнакала
без остановки ёкает в груди.
Пусть ёкает: опасна остановка.
У нас с тобою небо впереди.
Я скоро! Подожди меня, чертовка.

***

Всё у меня хорошо, дружок.
Волосы, чтоб получить кружок,
лишь по бокам головы растут.
Впрочем, об этом не стоит тут.

Не беспокойся. Почти не пью.
Я завязал. И за мать мою
не беспокойся. Ты сам-то как?
А? Говоришь, получил в пятак.

Что? От жены? Я-то помню, слаб
был ты всегда, если видел баб.
Но, ничего. И, давай, держись.
Портить не стоит другому жизнь.

Я? Не могу. Не хочу. Кончай.
Что ты там пьешь? Я надеюсь - чай!
Нет. Ни за что. Не включу щегла.
Надо идти, извини. Дела.

Снова на линии. Прекрати.
Нет, говорю. Вообще в сети
рыбе лежится не очень. В ней –
страшно. Но горе моё страшней.

Всё, говорить не могу о том.
Слишком разит от меня потом
спиртом. Пора и за ним. Увы,
родом мы с ней из одной травы.

Да, мы всю жизнь. Никого у нас.
Помню, она продавала квас,
прям, за углом. Я тогда, дурак,
эти дела осознать никак,

да и осилить не мог. Теперь
ясно. К несчастью, над нею дверь…
Не постучаться. Земля сыра.
Думаю, к ней, зарулить пора.

Впрочем, давай прекратим о том.
В каждом есть тайна, - любовь – потом.
Если, поскольку душа – в огне,
чувства умрут, то умрут – во мне.