18 плюс

          18+

          Мы не виделись несколько месяцев. Я был занят своей тяжелой мужской работой, ты – семьей. Но перед долгими новогодними праздниками мы сумели вырвать те драгоценные часы, которые кто-то называет изменой, кто-то ****ством, а я – счастьем.
          Ты полна счастья и энергии, я – усталости и тяжелых дум. Наверное, именно поэтому на этот раз ужин готовила ты. Обильный, плотный, жутко калорийный – как я люблю. Потом ты зашла в душ. Я сажусь в любимое глубокое кресло, отрываю фильтр от сигареты и с удовольствием прогреваю лёгкие крепчайшим табачным дымом. Потом прикрываю глаза, и легкая дремота накрывает меня как шерстяной платок.
          Свежая, как цветок на рассвете, ты выходишь из душа, садишься верхом мне на колени и целуешь меня. Я медленно смакую твои мягкие губы, вдыхаю аромат геля для душа и думаю о том, что тебе, наверное, не так приятно меня целовать. Мои циничные ароматы Том Форд вряд ли замаскируют тухлый выхлоп выкуренной за день пачки сигарет, шлейф высохшего пота и запаха разогретой кожи кобуры. Хотя, ты мне как-то говорила, что любишь именно эти запахи самца. Не знаю… Мои грубые ладони с максимальной нежностью касаются твоей груди. Ты чуть слышно вдыхаешь воздух, прикрываешь глаза и резко соскальзываешь на пол к моим ногам, отработанным за многие годы движением за секунду расстегивая автоматическую пряжку на ремне. Хорошо, что теперь я ношу только один пистолет. Иначе тот, чье место раньше было сзади за ремнем, обязательно упал бы на паркет с громким стуком. 
          Я слишком возбужден, но ты предпочитаешь не торопиться. Словно дорогое вино, ты смакуешь каждый мой сантиметр, заставляя меня балансировать на тонкой грани реальности. Я сижу в кресле, напряжённый, как пистолет на боевом взводе, намертво вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Ты не выдерживаешь напряжения и запускаешь руку себе под платье.
          Твои движения становятся быстрее, грубее, зубы больно царапают нежную кожу, но мне нравится эта боль. С громким криком, чем-то похожим на предсмертный вопль, тебя скручивает судорога оргазма. Одновременно с этим ты вбираешь меня до упора; я проникаю в гортань, где взрываюсь, как шоковая граната, ярко и громко.
          Ты встаешь. Волосы спутаны, платье задрано до пояса. Зеленые глаза горят каким-то первородным безумием. Ты садишься мне на колени, свешивая ножки с левой стороны. Горячими, как угли, губами слегка целуешь мою щетинистую щеку. Губы мягкие, немного липкие, и пахнут, по-моему, молоком…
          По-детски тоненькими ручками ты обнимешь мои борцовские плечи, прячешь лицо в основании шеи и смешно дышишь мне в правое ухо. Я не смею пошевелиться, дабы не спугнуть тебя, как красивую бабочку.
          Странно, но я очень хочу, чтобы сейчас в мою квартиру ворвались какие-нибудь злодеи, желающие тебе зла. И, защищая тебя, я был бы убит в неравном бою. Счастливым.
          Я люблю тебя, женщина. Скучаю. Очень.