Сказка о Царевне-Лягушке

Автор

Жил в неведомую старь
Не князек какой, а царь.
Деспота Фервексом звали,
В переводе  - не хворай.
Правил он страною так:
Утром выйдет – солнцу знак!
«Эй, светило, мол, вставай!
Землю светом заливай!»
Ну, а вечером, понятно:
«Эй, Светило! Баю-бай!»
Эта смена дня и ночи
Утомляла его очень.
Так что прочие заботы
Ожидали  до субботы.
А в субботу – лень, не лень
Разгребал он эту хрень…
Правда, только до обеда
Ведь суббота – банный день.

Царь в народе странным слыл.
Водку с пивом не любил.
Квас и тот, ядрена мать,
Порывался разбавлять.
Вечером в подвал ходил,
Там еще чудней чудил:
Ось тележную тягал,
С мешком сена приседал,
Перед зеркалом кривлялся…
В общем, царь-оригинал.

Был не беден, не богат,
В самый, значит, аккурат:
Пусть не нищая Европа,
Но еще не Эмират.
Огород гектаров сорок,
Злата – маленький пригорок,
Душ сто семьдесят,… скотина…
И, как водится, три сына.

Старший был детина видный.
Толстый, медленный, солидный.
Делал все неспешно, плавно,
Чинно, великодержавно…
Мух задумает считать,
Иль в носу поковырять –
За трудами день пройдет,
Но всем мухам будет счет.
И в недышащих глубинах
Восстановлен будет ход.

Средний, с самых детских пор,
Был, напротив, очень скор.
Видно, как у «запорожца» -
В попе - пламенный мотор.
Он высок и худощав,
Голос тонок и пискляв…
Длинный нос, большие уши…
По поверхности – прыщав.
«Любознателен» без меры.
Есть у нас тому примеры:
Как стемнеет, в ночь глухую
К бочкам с брагою втихую
Пробирается сквозь двери
Делать пробные замеры.
И в окрестных деревнях
Он прославился на днях -
В женский день поперся в баню,
Замотавшись в простынях…

Ну а младшенький, Иван,
Был по жизни меломан.
Ложки,  гусли, балалайки,
В жестяном ведерке гайки,
Колокольчики, трещотки,
Стеклотара из-под водки –
Все, что звуки издавало,
Ване душу волновало.
Правда… Молвить-то не грех,
Волновало это всех.
Можно вытерпеть неделю,
А потом - не до потех.
У всей челяди, скотины
От подобной бесовщины
Развивался жуткий стресс,
Еще чуть – и энурез.

Как-то вспылил царь-вдовец:
«Я отец иль не отец!
Эй, писец, тащи бумагу,
Щас покажем им, писец!»
Значит, вот такой указ:
Оженить хочу их враз.
Чтобы дальше с ними жены
Сами нянькались. Я –  пас.
Мне уж скоро помирать,
А невест все не видать!
Тыщу девок осмотрели!
Сколько можно выбирать?!!
Бесполезный разговор.
Всех царевичей - во двор!

Где начальник спец-отдела?
Принесите луки! Стрелы!
Сейчас будут  чудеса!
Завязать всем трем глаза.
Пусть стреляют в белый свет…
Стрела - это не мушкет.
Даже если и вонзится –
Меньше дырка на просвет.
В чей двор стрелка попадет,
Там невеста и живет.
Ну, а мне пора в укрытье.
Я чай, царь, не идиот».

Автор

Старший лук свой натянул,
Замер в думах и уснул…
Тут начальник спецотдела
В полуприсяде, умело
Подобрался к нему, пнул.
Лук качнулся и стрельнул.
Стрела мухою пропела,
Над хоромами взлетела,
Через улицу, забор –
Пала на боярский двор.

У боярина одна
Дочь на выданье была…
Девка – в собственном соку.
Хоть, признаться, не юна.
Возраст свой она скрывала,
Уж… лет  20 сок давала…

Усмирив адреналин,
Вышел в центр средний сын.
От азарта раскраснелся,
Натянул лук, завертелся,
Словно спицы колеса
И стрельнул под небеса.
Стрела долго не летала,
В двор купеческий попала,
Распугав свиней и кур…
Был объявлен перекур.

Так как ясно не совсем, -
Дочек у купца – аж семь!
Выбрать как? Тянуть на спичках
Или оптом брать в гарем?
Сын, конечно, грех – не грех -
Осчастливить хотел всех.
Он давно мечтал у женщин
Обрести большой успех.
Но начальник спецотдела
В прения вмешался смело:
«Наплевать на новизну,
Главное – сберечь казну!
Мы не Персия какая,
Нам, пардон, не до сераля…
Нет в наличии налички!
Рано нам менять привычки…
Так что, девочки сестрички
Быстро разбирайте спички!»

Как в любовной мелодраме
После стонов, всхлипов, брани,
Обмороков, валерианки…
Счастье улыбнулось Маньке.
Девка – тот еще цветочек
Не модель, не ангелочек,
Невысокого росточку,
Статью и фасоном – с бочку.
Средний сын хотел роптать,
Голоса пересчитать,
Но начальник спецотдела
Велел спички отобрать.
Мол, сейчас не твой черед,
Уже вечер настает,
А твой брат по части брака
Безнадежно отстает.

Пряча за улыбкой страх.
На негнущихся ногах,
В центр вышел младший сын.
Словно  цапля в сапогах.
Хоть и нет больших причин
Для особенных кручин,
Но ему весь этот праздник,
Как для моли нафталин.
Повертел в руках стрелу,
Лук потенькал за струну.
Приложил к плечу оружье
И… нарушил тишину.
Как на скрипке стал играть,
Паганини!!! божья мать!
Тут от звуков инструмента
Зелень стала увядать –
(Под мелодию ж такую
Только зубы удалять).
Чует Ваня – за искусство
Может о-о-чень пострадать.

Ваня

«От колхоза чего ждать!
Бисер смысла нет метать
Бездуховность. Нищета.
Аудитория – не та…»

Автор

Ваня горестно вздохнул,
И на выдохе стрельнул…

То ли выдох был силен,
То ли ветер оживлен,
Но стрела рванула к лесу
Будто бес в нее вселен.

Лес

Захолустная дыра.
Лес. Болото. Мошкара.
Да терзают слух нещадно
Лягушачьи тенора.
Нынче здесь проводят кастинг
Из Парижа повара.
Обещают лягушне
По Гасконии турне,
Ресторанное питанье
По заниженной цене…
Каждый вечер массажиста
И настойку на слепне.

Да за этакий оклад
Всякий квакать будет рад.
В полдень даже лось явился,
Квакнул парочку баллад.
Можно б было не пустить,
Петь с рогами, запретить,
Но… следы копыт на теле
Так болезненно лечить…
А поскольку в том жюри
Не совсем богатыри
Завершить решили раньше
Это супер поппури.
До того, как соберутся
Остальные дикари.

Так что к вечеру, когда
Прилетела в лес стрела,
Было пусто на болоте,
Только ряска, да вода.
Да уснувшая лягушка
В позе «спящая звезда».

Утро. Розовый рассвет.
В дымке тонет горицвет.
Пчелка над цветком парит
Все интимно. Тет-а-тет…
Расплескалась неба синь.
Тихо. Благостно. Аминь.
Вдруг средь этой тишины
Шум с восточной стороны
С треском валятся деревья
Минимальной толщины.
Словно прут свиньей тевтонской
В рукопашную слоны.
То Ванюша в пылу рвенья,
Чтоб не сбиться с направленья
По прямой все брёл и брёл…
Пока счастье… не обрёл.

Счастье в тот момент проснулось,
С наслажденьем потянулось,
Улыбнулось в пол-лица,
Слизнув мошку-подлеца,
И к стреле поближе село
В ожиданьи молодца.
Ваня к времени тому
Был рад искренне всему:
Что не сгинул на болоте
Что  нашел свою стрелу.
И пусть сужена жена
Непривычно зелена
Но зато, немаловажно,
Будет век ему верна.
Да и век тот у лягушки,
Прямо скажем – ерунда.
Можно жить, не зная бед…
Ибо тещи… просто нет.
Чего время зря тянуть
Двинулся в обратный путь.

Дворец

Царь сегодня был не в духе.
Ковырялся вилкой в ухе,
Гнев державный источал,
Зуб расшатанный качал.
Уж не в первый раз стряпухи –
Все почетные старухи –
Чудо блюдо сотворя,
Отравить грозят царя.

Раз, на скидку поведясь,
Книгою обзаведясь
(С кулинарной рецептурой,
Что не ели, отродясь),
Мудрость из нее черпали.
Правда, прежде помолясь.
А названье без затей:
«О питании царей.
Эстетично и легко».
Перевод: толмач Мутко.

Царь

«Эй! У двери! Молодец!
Ты ж в охране вроде спец
У тебя вон алебарда,
Что ж не машешь ей, боец?
Отвечай! Чего притих?
Отогнал бы поварих
У меня от них икота
И немузыкальный чих.

То состряпают манты
По размеру, как банты
Может, глазу и приятно,
Но на вкус – жуешь бинты.
Иль новинка – шаурма:
Ливер плюс комбикорма,
Вместо соуса – калина -
Запах - родственник дерьма.
Ел я в яблоках коня,
Ел и плов из ячменя,
Даже ролы из леща…
В общем, та еще пища!

Слушать всем! Царев указ!
Новый, так сказать, заказ
Пусть готовят мне невестки!
(Хоть поем без страха раз).
Пусть  уменьем потрясут.
По сусекам поскребут
И ко вторнику на завтрак
Батон хлебный испекут.
И, (чтоб не бегать лишний раз),
В тот же день и в тот же час
Принесут сотканный лично
Гобелен  или палас.
В полдень пусть идут в дворец -
Всех отправим под венец,
Скажем так, метафорично,
Осчастливим всем конец!»

Автор

Указ подписан был в субботу.
Так что все три дня в заботах
Две невестки пряли, ткали,
Крестом, гладью вышивали.
Тесто ставили, пекли
Без начинки пироги.
Пусть не очень получалось:
Где-то тесто не поднялось,
Где-то спуталась петля…
Это мелочи, фигня…
Сколько раз дела бросали
И над Ваней в голос ржали –
Нет причины веселей,
Чем неприятность у людей.

Ваня с горя не запил,
В водке горе не топил,
И грибов не ел веселых
Даже сено не курил.
Он отдался воле Муз.
Третий день терзал хамуз.
Музы Ване помогали
Звуки к нотам подгоняли
Грели творческий экстаз
Но устали через час
В небеса опять умчали
Буд-то вовсе не бывали
Но царевич все играл,
Нот он отродясь не знал.

А в углу, в своей кадушке
Брасом плавала лягушка,
На боку и на спине –
На олимпийском уровне.

Понедельник настает
Ваня же не ест, не пьет,
Закатив глаза играет.
Видно, музыканта прет.
Полночь близится. Лягушка
Вылезает из кадушки
И с поклоном говорит:

ЦЛ

«Ванечка, меня мутит.
Отложил бы погремушку
Спать бы лег на боковушку
А я к утру, в рассветный час
Выполню царев заказ.
В полдень во дворец явлюсь,
Царю в ноги поклонюсь.
Как услышишь за окном
Грохот и небесный гром
Скажешь, чтобы не пугались
По хоромам не метались.
Все в порядке. Это значит,
Твоя лягушонка скачет».

Автор

Ваня замер, глаз скосил,
Свой мизинец укусил.

Ваня

«Вот, что музыка творит!
И бревно заговорит!
Но поспать необходимо
А то, что-то, мозг болит»
Лег. Укрыться не успел,
Во весь голос захрапел.
А лягушка свою шкурку
Распахнула словно бурку
Свет окутал всю светлицу
И обратилась в молодицу.
Пошептала в кулачок,
Топнул звонко каблучок.
И явился перед нею
Невысокий мужичок.
«Я слыхал все, госпожа
Сделаю без мухлежа
Это дело выполнимо
Даже и без чертежа».

Утро. Царские палаты.
Стол, посуда вся из злата.
В ожидании чудес
Во главе стола Фервекс.

Начальник спецотдела

«Нечего томить царя.
Пусть заходят сыновья
И несут свои поделки
Щас узнаем лучше чья.

Вот с подносом – старший сын
Как сияющий алтын
И улыбка шире щек
Будто сам и ткал и пек.
На подносе – не бисквит
И не прочий дефицит
Как написано в задании –
Нарезной батон лежит.


 Царь

«Тьфу, ты! Господи прости!
Как еще произнести!
Видно не дал бог умишка
Тут хватило б и горсти.
Я, признаться, огорчён
Как правитель удручён:
Кто меж строк читать не может –
Словно вовсе не учён.
Отнесите хлеб на кухню
Как-то он не утончён».

Автор

Сын второй с подносом входит
Гордый взгляд с отца не сводит
Глянул на поднос Фервекс -
Там коричневеет кекс.
Царь принюхался, лизнул.
Но отведать не рискнул.

Царь

«Слышь, сынок, давай, ты первый
У тебя покрепче… стул»
Чтоб семьи главою стать
Тебе нужно привыкать -
Как жена сготовит блюдо
Всякий раз рукоплескать.
(напевает:)
От супруги чай и бутерброды-
Дар небес и божья благодать
Жир, белок и даже углеводы
Надо благодарно принимать.
Но прежде завещанье написать…»

Атор

Ванин настает черед.
Он зигзагами идет
Потому как метр на два
Испекла лягушка торт
И полметра высота
Вот природы щедрота!
А на поверхности торта
Уж такая красота!
Видны маковки кремля,
Вся окрестная земля.
Лес, поля и огороды,
Свинки племенной породы,
Офицеры в кителе
И остальные жители
Ну, а в центре - белым кремом –
Барельеф правителя.
Царь застыл, открывши рот.
Звуков рот не издает.
Все слова, какие были,
Позабыл внезапно рот.

Начальник спецотдела

«Спрячьте это поскорей
За семь кованых дверей!
Это ж карта государства!
То, не для простых людей.
Доступ ныне всем закрыт
На стратегический бисквит
А кто видел, того вскоре
Поразит конъюнктивит!

Есть у нас еще дары?
Несите в горницу ковры!»

Автор

Величаво, словно слон,
Старший сын несет рулон.
Продолжается успешно
Свадебный аттракцион.

Старший сын

«Вот твой батюшка заказ
Без красителей палас
Натуральные продукты.
Это модно все сейчас».

Царь

«Вижу сам, что без затей
Нет порыва, нет идей.
Все равно не будет лучше,
Хоть ты вовсе  употей».

Автор

Средний сын несет ковер
Еле, бедненький, допер
Раскатал, пошла волна
От порога до окна…
Полностью укрыл весь пол
Яркий, красочный ковер.
Авторская мысль ясна:
Нам не жалко полотна!

Царь

«В общем-то, претензий нет.
Напрягает только цвет.
Полосатенько… контрастно…
Фиолетово и красно…
Виден местный колорит –
Пробуждает и бодрит!
То ли в животе смятенье,
То ли голова болит…
Постелить ковер послу
Иноземному мослу.
А то слишком загостился
Съел всю в доме пастилу.
Сластолюбец и хитрец
Может, съедет, наконец»

Эй, Ванюша, не тяни.
Что там мнешься у двери?
Ты принес ковер на конкурс?
Что там прячешься в тени?»

Автор

Ваня глубоко вдохнул
Развернул ковер, встряхнул
Вспыхнул солнцем темный угол
Словно света кто плеснул.
По ковру летела птица
Златокрылая царица
Перья пламенем горят
Молнии в глазах искрят.
Свежестью, питая воздух,
Пляшет грозовой разряд.

И в ответ вдруг за окном
Грянул хулигански гром
Словно не дворец монарха,
А большой аэродром.

Ваня

«Не пугайтесь, господа
То, что шумно – не беда
То, моя лягушка скачет
Как умеет. Без седла».

Автор

Люди к окнам лезут, льнут
Не до этикета тут
Любопытно, как лягушку
По ступенькам понесут.
Только на крыльце - девица
Черноброва, белолица
Месяц под косой блестит
А во лбу – александрит.
Бородавок – ни одной
Нет и зелени родной
В общем, нет причин смеяться
Над болотною женой.

Царь бородку расчесал
Брови домиком поднял
Грудь вперед, копчик назад.
Видно сразу – Фервекс рад.
Как стареющий эстет
Пригласил на менуэт.
Ну, и по законам флирта,
На пироженку в буфет.

Ваня под шумок исчез
К дому своему пролез
Рыщет, шарит по шкафам
Словно тать, головорез.
Ищет лягушачью кожу
Времени совсем в обрез.
Ни к чему ее беречь –
Отыскал да бросил в печь.
Тут в трубе кто-то завыл,
Засмеялся, заскулил
Затрещали половицы,
Черным дым в дом повалил.
Жуткий голос прохрипел:
«Браво, пылкий бракодел!
Я уж думал мне с царицей
Не иметь любовных дел.
Очень, дурень, ты помог,
Когда эту кожу сжег.
Я теперь ее навечно
В свое логово упек.
Не печалься. Скушай щей.
С уважением. Кащей»

Непролазный лес

Автор

Ваня шел десятый час.
Пыл начальный поугас.
И отказывают ноги
Брести дальше без дороги.
Ко всему еще живот
Позывные подает
Отобедать бы пора,
Да нет гостиного двора.
Выполз Ваня на поляну
Из валежника-бурьяну
Поглядел туда-сюда:
Стоит странная изба.
Нет ни окон, ни дверей
Стены словно из ветвей.
Что за стиль, какой эпохи?
Вместо свай две курьи ноги.

Вдруг откуда ни возьмись
Не поверите и в жизнь,
Появляется с клюкой
Баба с костяной ногой.

Баба-Яга

Это что за лиходей
Ржет как лошадь у дверей?
Был тут даве молодец,
На лицо, так красовец
А внутрях такая пакость,
Веришь, тот еще подлец.
Я не стала с ним ругаться
И сварила холодец.
У меня к тебе вопрос:
Ты горчички не принес,
А то есть вас неприятно –
Русский дух шибает в нос.
Я тут, правда, набрала
На поляне барахла:
Мухоморов да ромашек,
Разных меленьких букашек…

Ваня

Вы, бабуля, это бросьте!
Приглашайте лучше в гости.
Отварите окунька,
Накормите паренька.
Баньку жаркую стопите,
Спать на лавку уложите.
А за это я с утра,
Коли сыщешь топора,
За услугу за твою
Хату новую срублю.

Яга

Ты, миленочек, не врешь?
Бабку-то не проведешь?
Я потрачусь, а ты, аспид,
И рубить-то не могешь.
Покажи сперва диплом,
Что работал с топором.
Хотя, что я говорю,
За избу благодарю.
Не нужна твоя подмога,
Я и старую люблю.
Она яйцами несется
И за мной, как хвост плетется.
Лучше вот как помоги –
Ты мне космы подстриги.

Ваня

Ай, да бабка! Вот душа!
До чего же хороша!
Эх, была бы помоложе,
Мне другая на шиша?

Автор

Очень скоро у Яги
Ваня трескал пироги.
А начинку не заметно
Ссыпал кучкой у ноги.
Потому как в той начинке   
Не прожарились жуки.

Бабка рылась по углам,
Разбирая старый хлам.

Иван

Бабка, ты не суетись,
На минуту отвлекись.
Мне ответь хотя бы раз,
На кой черт-те медный таз?
Я не буду нонче мыться;
В месяц моюсь только раз.

Яга|

Ты еще не разумел?
Таз начищу, чтоб блестел;
И хошь профиль,хошь анфас,
Все покажет медный таз.
По сейсмической причине
Нету зеркала в квартире.
Все тарелки чашки, блюдца
При ходьбе избушки бьются.
Али ты уж против стрижки?
Не смахнешь волос излишки?
Не глупи, а то ведь съем,
Хоть и тощий ты совсем.

Иван

Ты же старый человек,
Не вводи меня во грех.
До сих пор на риск и страх
Стриг лишь ногти на ногах.
Да и то потом неделю
Провалялся весь в бинтах.
Ладно, бабка,я шучу,
Вмиг прическу наверчу.
Хоть не пробовал,но чую
Мне такое по плечу.
Только прежде, слышь, краса,
Надо б вымыть волоса
А то ножницы загубим
Об такие-то троса.
Дай-ка мыло!
Ну-ка, плюнь!
Вот те, бабка, и шампунь.
Ну и что, что дустом пахнет
На вот, вату в нос засунь.
Эй! Надгробная звезда!
Не крутись как егоза
И не надо так усердно
Выковыривать глаза.

Яга

Ой, Ванюша! Ой, спаси!!
Ключевой воды плесни!
Дальше стричься не хочу!!!
Слышишь, я чего кричу?

Знаю, чем тебе помочь.
Как Кащея превозмочь.
Смерть свою он перепрятал,
В вальпургиевую ночь.
Смерть в игле, игла в яйце.
А яйцо то - в курице.
Птицу Рябою зовут.
С ней дед с бабкою живут.
Курица на днях снесла
Высшей пробы атрибут.
Яйцо родилось непростое
Как из злата отлитое.
От того у них возник
Продовольственный тупик.
Дед и бабка в обе смены
Бьют яйцо, а толку – пшик!

Я кормила тут мыша
Редкой чистоты душа.
Он берется все исполнить
И не возьмет за то гроша.
Ты при нем не сквернословь.
Он идейный. За любовь!

Автор

Дальше все пошло как в сказке.
Трудно ль делать по подсказке?
Мышка. Хвостик. Бряк! Осколки.
Преломление иголки.
Смерть Кащея. Крики «Горько!»
Пир горой до самой зорьки!
Пусть закручено мудро,
Но победило вновь добро!