Три часа. Казачья совесть. 1914г

Наш полк ворвался в город ночью.
Сверкали шашки! Крик! Пальба!
Похоже, этот городишко
Нас не забудет никогда!

Перед  атакой нам сказали:
"Возьмёте город- «три часа»-
Он- ваш, но, после вдруг поймаем-
Отправим  враз «на небеса»!"

Матвей австрийца без  винтовки
Зачем-то крепко рубанул:
«Да ну их к чёрту, этих пленных!...
Не увидал бы есаул!»

Остановились  у витрины,
Винтовки взяв наперевес.
Матюха выстрелил по стёклам
И что-то буркнув, внутрь полез.

А я за ним, туда же, следом:
Эх, раздобыть бы что пожрать…
Ну, а внутри одни картины,
Вот не везёт, едрёна мать!

Вдруг слышу кто-то тихо плачет.
«Матвей! А ну-ка  присвети».
Матюха клацнул зажигалкой…
Вот видим двери впереди

Прикладом сильно постучали,
Видать, нас здесь совсем не ждали.
И тут раздался вдруг щелчок…
Открылся новенький замок…

Заходим. Видим австрияка.
В цивильном. Лет под шестьдесят.
С ним рядом баба, две девчушки,
На нас испуганно глядят.

Так, вроде всё в порядке.
Не будут здесь по нам стрелять.
«Ну что, хозяин?! Дай-ка шнапсу!
И принеси чего пожрать.»

Бабёнка сбегала куда-то.
Собрала быстренько на стол.
Мужик, как в рот воды набравши,
Глазами вырячился в пол.

Мы крепко шнапсу «ухватили»,
При том отлично закусили.
«Ну что, Матвей, айда к своим?!
Коней по ходу напоим.»

А он с ухмылкой отвечает:
(Австриец, вижу, понимает)
«Степан! А баба-то «в соку»!
Вот «так» уйтить я не могу!»

С тобой нам надо задержаться,
И трошки с ней «покувыркаться».
Без баб ведь мы почти полгода,
Своё, казак, берёт природа!»

И вдруг меня обуял стыд!-
Ведь я ж не тать и не бандит!
Да есть же совесть у меня,
И заждалась давно семья.

В станице ждут жена, детишки!
«Ну нет, дружок, хватил ты «лишку» !-
Вот так Матвею отвечаю,
Да он того не замечает.

Берёт за грудки мужика:
«Ты подожди нас здесь пока!»

Потом он к бабе подскочил,
Да руку я перехватил.
Девчонки в плач, все причитают:
Мол, дядьки мамку обижают!

Ну, а Матвей всё не сдаётся,
На австриячке платье рвется!
В конец, мерзавец, распалился,
Вот тут-то я и взбеленился!

 Схватил винтовку. Клац затвором!
« А ну пошёл к коням и скоро!
А если будешь продолжать,
То видит Бог, начну стрелять!»

Матвей вдруг вижу побледнел
И мне со злобой прошипел;
«Гляди, Степaн. Тебе «зачтётся».
Ещё посмотрим: кто вернётся.»

Винтовку взял и вышел прочь.
К концу «катилась» эта ночь…