Клоунесса

Памяти Ирины Асмус

Клоунесса, клоунесса!
В этой жизни все не просто.
Так подняться в поднебесье
И сорваться вниз…
                Вопросы
Остаются после смерти.
Были ли ответы в жизни?
Кто-то, видно, не заметил
За улыбкою трагизма.
Если раз переступила
Ты барьер манежа красный,
В Зазеркалье – на стропила:
Нет пути тебе обратно.
Ты талантлива во многом
И всегда во всем успешна,
Цирковой пошла дорогой,
Эквилибрика на першах.
Купол – трон твой и вершина.
Зритель стонет от восторга!
Ты судьбу свою вершила,
Но не избежала торга:
Быть ли цирковой повесой?
А звездой телеэкрана?
Так подняться в поднебесье…
И сорваться вниз так рано…
Но ведь был же знак судьбины:
Травма, боль…
             Расстаться с риском –
Это не для той Ирины,
Не для цирковой Ириски.
В новом амплуа предстала –
Тесны заданные рамки…
К ней цветы летят из зала,
К милой Золушке из замка.
И поёт, танцует, снова
Манят зал, софиты, сцена,
Только грань тонка, условна,
В сердце тяга неизменна…
Вновь манеж в сиянье света –
Ты не в силах жить без риска.
Как в тумане, слышно где-то:
Что ты делаешь, Ириска?
Но не чувствует заката
В бледно-жёлтых бликах тырсы
И в свисающих канатах,
В складках бархатной кулисы.
Всё, что сложно, то и можно,
Всё, что можно, – ты сумей-ка!
Бейся, только осторожно,
Сердце АБВГДейки!
Ты пришла ко мне с экрана
Яркой радугой с улыбкой
Но не знала я, что ранка
Есть под гримом, есть ошибки,
Есть трагические нотки
В этом самом звонком смехе,
И записаны в блокнотах
Чёрных дней твоих огрехи.
Ты сломалась, словно кукла…
Пусть рассыпалась надежда,
Ты всегда нужна кому-то,
На манеже, как и прежде…
Мамы детям говорили,
Что Ириска на гастролях.
«Далеко она», – твердили. –
«Да… вернётся, но не скоро…».
Так, Ирискою из детства,
Из годов восьмидесятых,
Ты для многих по-соседству
С нашей трусостью триклятой…
Ты теперь поймёшь собрата:
Боль перетерпеть несложно,
Сгинуть, как в бою солдату,
На арене – непреложно…
Яркой звёздочкой сверкнула,
Обронила ключ от счастья,
Сорвалась, но не свернула,
Растворилась в том ненастье...