Овремениио

Нет сна
Хотя не спал так долго
Не ел весь день
Вернулся поздно

Нет сна


Так жалко ночь
Короткое время для мысли
Для тишины, в которой приходят мысли
Или не приходят (уходят), и просто
Нет сна

Из новостей
Одни убийства
Опять и смерть
Что отпевает шоу бизнес
Тень жизни
Ночь
Нет сна

Проходят дни
Проходят год за годом
Не жаль потерь
Жаль ночь
Проходит скоро
Наступает утро
Нет сна
31 дек. 15 г.
2:11


Послесловие к году...


Церковный день начинается с вечера, а вот год наступает позже. Относительно нового стиля, конечно. Целых четырнадцать дней. Говорил кто – то, что будет и больше. Мир и церковь  иначе измеряют время. Старый стиль и новый стиль. Юлианский и Григорианский календари. Какой из них какой,  вот не вспомню. Вспомню вот что. Один (старый) календарь относительно времени будто бы обнимает новый. С одной стороны опережая, с другой – будто задерживаясь. Интересно и то, что оба календаря прекрасно ужились в сознании бывших советских граждан. Да что там? Всего – то семьдесят лет! Просто памятно. Памятно, это мягко сказать. Въелось, подобно химическому реагенту в обувь. А что, есть не химический реагент? Есть. Поэтический, скажем.
Агент и реагент.
Да и то более или менее отвлечённое сравнение.
 Вот в нынешней Российской Федерации (звучит не очень) и празднуется два новых года ещё с советского периода, и два Рождества. Получается, от 25 го декабря до 7 – го января  праздники.  Остряки говорят – месяц Вдрабодан. Страна поэтов, да и только. Не зря же именно здесь Велимир Хлебников открыл зависимость событий от времени. От степени двух и трёх, если точнее. Для всего мира, для всей мировой истории.
Тридцатого числа декабря две тысячи пятнадцатого по новому стилю года  выпал долгожданный снег. Такой, открыточно живописный. Внезапно. Хотя похолодало уже  несколько дней после оттепели, напоминавшей и март, и май… Даже лето чем – то. Отдалённо. Почки зазеленели, а потом ударил мороз. Минус десять ночью.
Бедные студенты университета дружбы народов! Правда, знали же, куда ехали (летели) и зачем. Да и не очень – то они бедные. Один только чёрный бомж Джим, кажется. Ни к кому не привязывается, денег не требует и сигарет.  Пройдёт в одну сторону, потом в другую через переход. Медленно. На что живёт? Ну, свои помогают, наверно. И всё ж они непривычные, скорее всего. Вон, пошла узкоглазая девица, закутанная в шарф по глаза. Холодно! А музыкант играет на блок флейте в такую погоду, а сам в осенней ветровке, правда свитер под ней. Не на улице самой, а в переходе, конечно. Вообще Москва похожа на Нью Йорк, наверно. Только гетто не чёрные, а белые. Окраины. Дикие и часто не симпатичные. Хотя со своей душой и романтикой. Уголовной или около того. Отсюда и культура и язык, в котором намешаны и адаптированы, кажется,  все существующие наречия. Городская культура и городская лирика.
Вообще формально вношение… внесение  иностранных слов этому языку точно не мешает. Эти слова обретают новую жизнь, окраску и глубину. Даже искусственно выработанное  выражение рекламными роликами, как их там… Которые называются… Вот забыл. Мейкеры не мейкеры, а…
Производстенники, агенты… Да нет же! Те, кто… Что делает? По своему художники, конечно. Креативщики, точнее.  Установители того, как точнее можно продать товар и с каким выражением и образом его представить потенциальным (обречённым, потому что ничего другого не будет просто) покупателям. Как их … Потребителям!  А вот эти… креативщики…
Не тормози! Сникерсни!
Шедевр!
Молодёжный уличный жаргон мешается с едва ли не канцелярскими выражениями, что конечно, должно настраивать молодёжь, педагогически, на работу в офисах. Это  один из энергетичеких напитков. Мощный заряд свежести, который по - прежнему вставляет  дольше, чем обычный энергетик. Вставляет по правилам, кажется, должно быть в кавычках.  Да ещё и печать парентал адвизори. То есть обозначение ненормативной лексики. Ах, вот она какая, оказывается! Ну,  теперь то я буду знать!
Горилла!  Гориллаз. (в преддверии года обезьяны особенно актуально) Это ж одно из  партизанских, насколько помнится, боевых формирований. На коммерческие рельсы поставленный протест. Как Че Гевара.
Если уж совсем по русски – так надо было другие выражения употребить… может они внутри банки? Кофеин, таурин, что ли?
Ну, да, все и так представили.
Да вообще нужна ли такая реклама?
Похоже на вопрос из советской прессы времён перестройки. Название статьи.
Так как этих их? Плантаторы? Планировщики? Планиаторы?  С одной стороны, хрен бы с ними.
Такой тихий снегопад за окном.
Точно так же ещё один термин. Ньюс мейкер.
Из той же серии.
Вообще публикация сочинений Дейла Карнеги дополнила  сознания, уже впитавшие самопальные акупунктуру и кама сутру.
Отчасти там следует искать истоки творчества Пелевина.  Формально, так очень близкий коктейль.
Добавить сюда немного эзотерики, индуизма, оккультности, газетности – прессности…
Не методисты, хотя и не без методики,  а…
НУ, вот, загрузился, что – то… Немного.
Дада.
Обратно о чём вообще речь?
О времени  и о его разновидностях.
Были люди, посмеивавшиеся над победившей фразеологией Советов.
Что с ними стало? Кто успел – уехал вовремя, кто остался чудом или ещё чем в живых, от страха на всякий случай и памяти о себе не оставили.
Да кто ж мог предвидеть? Поэтические адепты, великие творцы Маяковский, Мандельшам, Мейерхольд…
Михоэлс.
Великие художники, принявшие активное участие в формировании и пропаганде нового языка.
Есть над чем задуматься. Спросить: а кто застрахован? В частности.
Да, смерть.

Но:  ведь совсем не важно,  от чего помрёшь…
Куда важнее для чего родился.

Вот это да.
28 го декабря не стало Лемми Киллмистера. Родился 24 го, а умер 28 го. Это только добавляет к цельности натуры. Будто прожил четыре дня. Четыре четверти. Ну, конечно! Рок! Сын священника, кстати сказать. Военного капеллана.

Годы уносят лучших и юных
С нами они остаются навечно
Юные , лучшие, время безумное
Дико несётся, будто по встречной

Вместе с судьбою уходят эпохи
Нам оставляя свои отражения
На перекрёстках крестами  их вехи
Напоминают о вечном движении

В лицах застывших на фото являются
Вечная память и вечная слава
Нас озаряя далёким сиянием
Зная  всегда что – то самое главное


В небе звезда взорвалась и рассыпалась
В пламя сверкающих искр мириадами
А на земле кто остался  - осталось
Эту печаль согреть тёплыми взглядами

Хотя тут надо сказать вот что. Не стихами пусть, но прозой. Выход другой должен быть.
Тут… Такой не оптимизм, или позитив, а и не сопли.
Хотя можно и так, но всё таки.
Вот тот огонь, который погас, а тепло осталось.
Свет вот от звезды многие века может оставаться
А на земле
Продолжается история
И не история из учебников с трупами, с кровью там реками и морями, а история уже обновлённая.
Не имена пусть великих и гениальных, но кровавых полководцев.
Имена и явления мира разумного и красивого, музыки, живописи, театра.
Вообще это ещё кто каиново семя, как не военные. Хотя нужно признать, что не всяк тот убийца убийца, кто убил.
Защитил, скажем.
Иначе произошло бы худшее. Почём зря и звери не убивают, только человек способен. Однако это его не украшает, мягко говоря.
Правильно.
Можно убить и без крови.
Это мы тоже понимаем.
Как и то, что время относительно. Это прекрасная идея. Почему нет?
Может и пригодиться.
Вообще что мы знаем о времени, помимо того что оно врёт и лечит?
Мы больше живём, соотносясь со временем, нам отпущенным.
День и ночь – сутки прочь, время – деньги, одни встречают новый год весной, другие зимой, а новолетие церковное осенью. Новый год от Петра Первого  - первого января по старому ещё стилю был. Вот теперь и по новому. Что лучше? Что правильнее? Кто знает?  Всему своё время  и тридцать второе мая.
Вот  так и отметим.



31 декабря 2015 года Грин Абиссинтский