Утро на рынке. 1888 год

Голубь, взлетевший над зданием «Детского мира»,
Взмахом неловким пёрышко вдруг потерял.
С ним опускается медленно, мягким пунктиром,
Занавес времени… вот он, открытый портал!

Как на экране музейное жёлтое фото
Вдруг оживает, ярким становится цвет.
Люди  стекаются к рынку – наверно, суббота,
Место знакомое, но незнакомый сюжет…

Шпиль колокольни Казанской, как будто указкой,
Тычет в последнюю в утреннем небе звезду.
На перекрёстке зевающий будочник в каске
Что-то бубнит, прижимая кота к животу.

Угли моргают рубинами под чугунами,
Дым от еды и махорки шибает в нос…
Сало прогоркло, а здесь – колбаса на рекламе,
Там – щековина, рубец… лает чей-то барбос.

Вот  человек с медяками – хитрющие глазки –
Такса меняльная – по три копейки с рубля.
Крики старьёвщика, куча тряпья на коляске,
Бочки дубовые, что-то в объёмных кулях.

Рынок гудит, наполняется... Светлою охрой
только что выкрашен новый Гостиный двор.
Кто-то кричит, что его обсчитали «под шохвой»*,
только поди докажи, ведь не пойман – не вор!

Корнем фиалки, шалфеем, стручковым перцем
дышит пузатый, с латунной щекой, самовар.
Патокой сбитня лечу загрустившее сердце,
ведь  настроение - это такой же товар…

А невесомое пёрышко тихо порхало
десять мгновений, минуту или полчаса...
И почему-то душа, не дыша, замирала...
Лёгкой пушинкой качались века на весах…

_________________________
* «под шохвой» - местное название крытых торговых рядов.