О чём мы говорим - песня третья

О чём мы говорим? Пустое это всё!
Все говорят, что дети не в ответе,
А дети подлецов смеются нам в лицо
И только ждут, куда подует ветер.

Даже в зале в этом с нами посмотри и обернись,
Вон сидит в оскале парень, хочет глотку перегрызть.
У него, наверно, папа был махровый бюрократ,
Для сыночка он нахапал, и осталось для внучат.

А внучёк уже в утробе ощущает к себе блажь,
И роддом его особый – восемь коек на этаж.
Если вспомнить, я родился, мне рассказывала мать,
Можно даже прослезиться, что пришлось ей испытать.

Бедность, серость и убогость, многочисленность палат,
Неприязнь, брезгливость, строгость и на всех один халат.
А за стенкой – дочь Пилата, у него и здесь свой блат,
Отблеск серебра и злата и всё время чей-то взгляд.

И тебя порой погладит добрый доктор Айболит,
И домой скорей спровадит, твой закончился визит.
А за стенкой – там элита, звуки радости и смех.
И другая там палитра: «За здоровье!», «За успех!».

И растут дети Фортуны, ходят в школу, в институт.
И туда их, и оттуда – «Волги» чёрные везут,
Раз в неделю стол заказов, на заказ костюмы шьют,
И для ихних, для экстазов, создаётся сей уют.

Корты, сауны с бассейном, что хотите – в тот же час,
И дом отдыха семейный, извините, не для вас,
Книги на дом им приносят, не повесточки на суд,
А они, что не попросят, всё несут, несут, несут…

И внучата матереют, их повсюду слышен бас,
О стране они радеют, помня папенькин наказ.
Если вдруг чего случится с этой самою страной –
Эта свора вмиг помчится на народ её войной.

Разворуют всё, что можно, от махорки до язя,
И поверить в это сложно, намотать на ус нельзя.
И всегда номенклатура руки тянет в закрома,
И боюсь, сия натура не исправится сама.

3 ноября 1991 года
  (Москва)