Циклы стихов
1
Дым от костра клубился кругами,
Ко входу в пещеру тянулся упрямо
И вверх поднимался, знак подавая,
Волхвам, спешащим к Младенцу с дарами…
Охапка соломы служила постелью
И ослика близость давала скитальцам
Живого тепла, причастность к Рожденью,
Марии, Иосифа — радостным лицам…
Месяц задорно светил из последних
Откуда-то взявшихся солнечных сил,
Но ярче горела Звезда Вифлеема, —
Столб света, мерцая, над входом застыл,
Транслируя музыку сфер и светил.
2.01.2016
2
Предречено Рожденье. Ужаснулся Ирод предсказанью.
Пролита кровь младенцев.
В пещере — камня лоно — надежнее любых дворцов,
Спаситель, что дарован людям, спал спокойно.
Предначертанию подобны, блики от костра — бросали тени.
Раскрыла тишина шатер, как в вечности,
в которой звуки тонут, растворяясь в движении покоя
во все-движении Единого Отца.
И… напряженье сил давало мету Звезде,
что разгоралась ярко на удивленье — знаменьем Света.
3
Верблюды тащили поклажу с дарами.
Дороги тянулись незримо лучами
К пещере с Младенцем, спавшим спокойно
В святейшем пространстве, в тепле от огня,
Поодаль животных, в преддверии дня…
Волнуясь, в незнанье грядущей судьбы,
Провидцы спешили, верблюды, дары.
Лежал младенец, и дары лежали.
И. Бродский
4
Ветер замер. Тишина.
В Вечности застыло Время,
Крик Младенца, вздох Отца,
Взгляд из Космоса, гуденье…
И Звезда над Вифлеемом, —
Новый век… Отсчётом – время...
5
Костёр почти не дымил,
И тени уютно застыли,
Лишь ветер тихохонько выл,
Казалось, — то трубы трубили;
Младенец спокойно лежал,
Мария слезу утирала,
И Свет золотистый дрожал,
Расцветив собой, покрывало
И тут же легко уходя
Туда, где вся жизнь зарождалась,
А здесь — Святое Дитя
К груди материнской прижалось.
6
После полудня выпавший снег
расстроил многие встречи,
но придал празднованию
Рождества Христова чистоту
помысла, улиц, усилил попытку
прорваться в иное; в уединенной беседе —
открыть путь надежде…
Простор проторен — в думах о Вечном.
Только б душа не осела
под тяжким сомненьем, в радости
хоть бы взлетела…
Но снег осаждает порывы,
гасит желанья призывом к забвению.
В сердцах же — Имя хранимо,
а время над любящим сердцем —
не властно.
7
Голоса, смех, тембры, вскрики,
Рождество, подарки, ёлка; блики
света играют в шарах, мишуре, бокале
вина краснее пролитой крови. В зале
люди пьют, едят, толкуют о разном —
по-светски, о родственном, важном —
неважно насколько, но так, для приличья…
Огонь из камина меняет обличья;
блеск глаз, зубы, скулы обтянуты кожей…
В яслях Младенец лежал под рогожей.
Скорее всего — Он пока отдыхал,
а может, тогда обо всем уже знал?
Опубликовано.
147. Рождественские строки
© Copyright: Тамара Квитко, 2015
Свидетельство о публикации №115122701670
Свидетельство о публикации №115122701670
Рецензии
Б. Пастернак
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА
Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было Младенцу в вертепе
На склоне холма.
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…
… Все злей и свирепей дул ветер из степи…
… Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
— Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, —
Сказали они, запахнув кожухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
— А кто вы такие? – спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести Вам Обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
1947 г.
Тамара Квитко 10.01.2019 18:46 • Заявить о нарушении
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА
Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было Младенцу в вертепе
На склоне холма.
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…
… Все злей и свирепей дул ветер из степи…
… Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
— Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, —
Сказали они, запахнув кожухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
— А кто вы такие? – спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести Вам Обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
1947 г.
Тамара Квитко 10.01.2019 18:46 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.