О том, как я совершал добрые дела

      По большому счёту – жизнь моя удалась.  Мне досталась счастливая судьба. Я вырос в хорошей семье, получил приличное образование, женился на красивой и умной девчонке. Имею двоих детей, добротный дом, крутую «тачку» и высокооплачиваемую работу.  Ну что ещё нужно для полноты жизни?!  Живи и радуйся! Я и радовался до поры, до времени. Наслаждался прелестями удачной жизни и в «ус не дул».
Но вот однажды встретил одноклассника – Витьку Беляева. Я ему – «Привет, Витёк!», а он мне так интеллигентно – «Здравствуй, Владимир». Я ему опять – «Ты чего такой серьёзный!?», а он мне вопросом на вопрос – «А ты чего веселишься? Думаешь, если в этой жизни преуспел, то и в вечной тебе так же повезёт?»  А дальше слово за слово, чуть дело до ругани не дошло, но Витёк, спокойно так, свою линию гнул и, ни разу не психанул. Втюхивал мне лекцию о загробной жизни, что надо сейчас уже к ней готовиться, добрые дела совершать, в храм ходить и потихонечку молиться. Я его слушал, слушал, и так мне стало обидно за свою удачную судьбу, что я буркнул Витьке – «Ладно! Будь!» и  ретировался с места.
Но о разговоре этом не забыл, ведь я знал, что Витьку в школе все ребята уважали за его рассудительность, спокойствие и ум. Задел меня  тот факт, что я как-то обошёл стороной духовную сторону своей жизни. У меня всегда было всё оплачено и  везде было всё схвачено, а тут промашка вышла. Задумался я внезапно и о вечной жизни, и о добрых делах. В храм-то я иногда захаживал – свечку за упокой бабушки своей поставить, но всё как-то по пути, между прочим…
Решил – в воскресенье пойду!  Ой, как не хотелось мне утром вставать и сквозь темень пробираться в гараж...
Но вот я на службе. Теснота, пахнет дымом, душно… Посидеть негде, скамеечки заняты старушками. Но выстоял!  Что, я не мужчина, что ли? Понравилось, как пел церковный хор – задушевно! Правда, я совсем не разобрал текста песни, но мелодия ничего - красивая. Еле дождался окончания всей это церемонии и вывалился с  толпой на улицу. Хоть я ничего и не понял в службе, но настроение моё, как ни странно, было приподнятое,  будто что-то важное со мною приключилось.  Стою у церковной ограды, воздухом дышу, а рядом остановка автобусная. Народец толпится, а среди прочих знакомая всему городу нищенка – грязная, вонючая, с ветхими котомками в обеих руках. Платок на её голове торчит домиком и коричневое старое пальто застёгнуто на две пуговицы, наперекосяк. Зрелище не из приятных. Автобус подошёл, народец  в салон протискивается, а с ним и нищенка. Но контролёрша не дремлет – так гаркнула, что у меня уши заложило. Старуху взашей из автобуса выгнала и водитель на газ нажал. И почему-то, мне вдруг стало  жаль бабку! Видимо церковная служба пробудила во мне какие-то, не известные мне доселе, струны.
Тут моя рука сама потянулась ко лбу и я, перекрестившись,  вдруг  пробормотал:
- Господи! Помоги этой старушке!
И вот в таком благостном настроении я  подошёл к своей машине, поудобней устроился в кресле и уже было тронулся с места, как в окошечко мне постучали:
- Миленький! Подбрось меня до улицы Герцена… 
Я ошалел!
- В мою элитную машину, посадить эту грязную тётку?! Да никогда!
Но тут в голове всплыли слова Витьки Беляева о добрых делах…
- Чтоб ему было пусто, этому Витьку, с его вечной жизнью!
Но рука сама проплыла к двери машины и открыла её. Старуха взгромоздилась на заднее сиденье вместе со своей грязной поклажей, распространяя по салону специфический аромат. За три минуты я домчал ее  до Герцена и высадил.
Открыл окна в салоне и, сорвавшись с места, рванул домой.
Вечером, лёжа в постели, я вспоминал это маленькое приключение, и оно мне уже не казалось таким уж неприятным, как утром. Я с удивлением думал, что Бог, по-видимому есть, раз Он слышит наши просьбы и посылает навстречу друг другу просящего и дающего. Может Он и не на небе вовсе, а где-то рядом, на расстоянии двух шагов... От этих мыслей мне стало как-то хорошо - я лежал и глупо улыбался в темноте. Жизнь действительно удавалась...