Детство - это...

                "Детство - это когда бежишь ночью из  туалета в постель и радуешься, что тебя по дороге не съели." (с)

   Мне 8 лет. Декабрьский морозный вечер. Я выхожу от своей подружки Томы. Она живет через два дома от моего, через перекресток. На секунду замираю на высоком крыльце, откуда видна дорога до дома. Глаза фотографируют картинку, а мозг укладывает её в дальний ящик с грифом "память на всю жизнь".
   Передо мной белая улица с двумя фонарями. Над заснеженными крышами домов вьется светлый дымок из труб и растворяется в черном небе с яркими звездами. Вдоль потрескивающих от мороза деревянных заборов лежат барханы сугробов, которым мы днем уже посшибали все завитушки, проваливаясь в мягкий снег почти по пояс. На соседней улице собаки передают лай, как эстафетную палочку, от дома к дому. А, может это просто мчится собачья упряжка из рассказов Джека Лондона, рассказанных мне сестрой, только по нашему, жихаревскому белому безмолвию? Я смотрю на всё это какое-то мгновение, не понимая еще, что в детской душе картинка вызывает что-то большое, основательное, настоящее.

   Но в тот момент мне не до анализа ощущений. Мне надо преодолеть в темноте эту дорогу домой. Бегом спускаюсь с крыльца и выбегаю на улицу.  Протоптанная дорожка ведет к колонке на перекрестке. Колонка - это практически избушка бабы Яги, только без курьих ножек. Это домик с крышей и дверцей. Внутри за дверцей много опилок, чтобы не перемерзла труба, выведенная снаружи домика. Летом, играя в прятки, мы прятались то в колонке, то за ней. И было совсем не страшно. Но это летом. А сейчас с гулко бьющимся сердечком я несусь мимо избушки. Покошенная дверь слегка приоткрыта. А вдруг там леший греется зимой? И сейчас сидит в засаде за приоткрытой дверцей и поджидает одиноких девочек на ужин.

   -Уффф, кажется, обошлось. Наверно, он спит. Мне повезло.

   Дальше тропинка идет наискосок от колонки в сторону дома через импровизированное футбольное поле на поляне. Летом я тоже всегда бежала мимо бегом, потому что вредины-мальчишки норовили бросить в меня мячик. И даже мой друг Сережа, с которым мы в первом классе раздружились, стоял теперь на вражеской, то есть, на мальчишеской стороне. Но сейчас здесь все заметено снегом, и ни души.

   Теперь надо пробежать мимо соседского проулка, по которому соседка баба Клава  летом загоняет свою корову Марту в сарай. Я знаю, что Марта всю зиму в  сарае, но ее невидимый дух может запросто выскочить из переулка и боднуть меня невидимыми рогами. Она же помнит, как я летом передразнивала ее мычание, а потом без зазрения совести пила ее же молоко, закусывая булкой с черничным вареньем.
   Опять повезло. Наверно, она меня простила.

   А вот и наш фонарь возле клена. Тени от веток лежат на тропинке. Хорошо, что нет ветра, и тени не пытаются запутать мои ноги. А, может, не путают потому, что мы с кленом любим друг друга. Летом он дружелюбно подставляет свои развилки для моего обезьяничанья.
   Калитка хлопает за спиной. Из будки выскакивает Кадо - наша овчарка. Зимой вход в будку завешен попоной, и ему ничего не видно. Но он еще издалека узнает меня по шагам и начинает радостно буйствовать на своей лошадиной цепи. Цепь у него именно лошадиная, так как другие цепи буйств здоровенного пса не выдерживают.

   -Не до тебя мне, Кадо. Мне все еще страшно. Тем более, над твоей будкой висит огромная красная луна. А сережина бабушка говорила, что красная луна - к войне, и я чувствую, как от нее исходит зло.

   Заскакиваю в тамбур, а потом в большой холодный коридор. В коридоре темнотища. Я веду правой рукой по стенке, чтобы нащупать дверь и низко прибитую детскую ручку. Под ногой кто-то мявкает. Я сжимаюсь от страха.  Потом понимаю, что это кот Шустрик, покорно ожидающий, когда его пустят домой.

   -Шууустрик, чего пугаешь? - обиженно слегка пинаю кота.

   В этот момент под рукой оказывается ручка, я дергаю ее на себя, и меня заливает светом, теплом, запахом печки и ужина. Кот нахально проскальзывает вперед. Я спотыкаюсь о него и высокий порог и буквально вваливаюсь домой.

   -Мама, а войны не будет? Там красная луна над будкой Кадо.

   -Всё будет хорошо. Это старые бабушки придумывают разные страхи.

   И мне становится тепло и защищенно в нашем доме с заснеженной крышей, рядом с мамой, сестрой, печкой и котом Шустриком. Тем более, что на улице грозно громыхает лошадиной цепью Кадо. И я знаю, что он порвет цепь, чтобы порвать любого чужака с дурными намерениями.

   Любого? А если это будет леший из колонки? или призрак коровы Марты? Ой, маааааамочки....

декабрь 2015