Русский стиль

Зимний день подходит к концу, вечереет. Вот-вот начнутся сумерки. Фонари на улицах уже включили, и их желтый свет влечёт к себе, будто настырных ночных мотелей, кружащиеся вокруг и сбивающиеся в стаи влажные снежинки. В тихом дворике, под светом прикрылечной лампы, насиняченые мужики в телагах и кирзачах рубят мясо на старом тополином пне и о чем-то спорят. Их плюшевые выцветшие ушанки покрыты крупными хлопьями мокрого снега, а суровые щетинистые лица купаются в клубах сигаретного дыма. Влажное перегарное марево медленно поднимается над замерзшим кустарником растущим рядом с крыльцом.
- Вот скажи, Николаич, зачем буржуи на фильтре придумали такую гильзу делать? Они что, думают что это внатуре нужно кому-то?
- Кому-то может и нужно. Она дым охлаждает, чтобы лёгкие не обжечь. А то с обожжёнными лёгкими тубик ципануть как нехер делать.
- Да понт это галимый, нихуя она не даёт, шляпа это для лохов. Я вообще фильтр отрываю всегда, без него вкус ярче.
К этому времени двор полностью погружается в глубокую ночь. На тёмно-синем небе блестят россыпи мерцающих звёзд. На улице холодает. В воздухе висит глухая, будто замерзший шёпот, тишина. Тишину нарушает сухой кашель с сиплым просвистом, звуки неудачного отхаркивания и голос с хрипотцой:
- Куда бычки у вас тут, Фёдор?
Фёдор протягивает руку с приоткрытой белой рифлёной пачкой с синим переливающимся прямоугольником в центре.
- Кидай сюда, порожняковая уже.
На пачке надпись - "Parliament Night Blue, Recessed filter".

Весенний полдень, на улице слякоть, всё вокруг тает. Тает снег, тают женские сердца, тают зарплаты горожан. Но не у кого нет ни какого желания работать. Прохожие не спешат покидать пригретые тёплыми полуденными бликами грязные улочки захолустного городишки, а стремятся провести последние обеденные минутки лоснясь ****ьцем под лучами первого весеннего солнца. И лишь представители местной администрации трудятся на благо народа, не зная отдыха и не покладая рук. Кашемировое пальтишко нараспашку, бежит депутатишка, торопится. Шёлковое кашне ветер в стороны полощет, как триколор над зданием заксобрания. На заседание опоздать боится, народный слуга. После обеда позволил себе набраться в местном буфете пятизвёздочного армянского под бутерброды с сервелатом и лососевым балычком и ломтиками лимончика. А чёрная "Камри" давно уже стоит на газах у парадного.
- Ох тыж, твою б душу...
Формовочка нерповая покатилась по мокренькому тротуару и в грязи извалялась вся.
- Вот ведь беда! И платочек жена не положила, ну ничего, у водителя попрошу.
А водитель заждался, на часики поглядывает, курит робко около машины, потому как в салоне не положено.  Опять смотрит на часы и достаёт очередную сигарету, сминает её гильзу и прикуривает. А вот и Сергей Юрьевич бежит, пора окурочек тушить. Тушит окурок прямо о гербового золочёного орла красующегося на синей пачке и бросает её в урну, сопровождая откашливанием с обильным отделением мокроты. Сплёвывает рядом с урной и садится в машину. На пачке надпись - "Русский Стиль Синие. Официальный поставщик московского кремля".