Да, грешен я...

                Т...

In loving thee thou know'st I am forsworn,
But thou art twice forsworn, to me love swearing,
In act thy bed-vow broke and new faith torn,
In vowing new hate after new love bearing.
But why of two oaths' breach do I accuse thee,
When I break twenty? I am perjured most;
For all my vows are oaths but to misuse thee
And all my honest faith in thee is lost,
For I have sworn deep oaths of thy deep kindness,
Oaths of thy love, thy truth, thy constancy,
And, to enlighten thee, gave eyes to blindness,
Or made them swear against the thing they see;

For I have sworn thee fair; more perjured I,
To swear against the truth so foul a lie!


Да, грешен я, в том каюсь, перед Ним,
А свят, коль кто, вонзит пусть в сердце жало,
За то, что лишь любил и был любим,
Но той, чья плоть не мне принадлежала.

Вина ль её, что май не средь зимы,
А белый снег не бархатные розы,
И что тогда, на Троицу, не мы,
А с нею он, лобзались под берёзой.

В иной бы век в ладони, что ладонь
Не та не в той, а коль ещё и нега,
Как ведьм каких - на плаху иль в огонь,
Но ныне хлад и пахнет мёрзлым снегом.

И рядом ты, знать, ночь прожил не зря,
Ведь лишь в грехах рождается заря.