Анекдоты

онлайн Книга "Анекдоты" Валерий Винарский


АНЕКДОТЫ         
 
Гершковича вы знаете?
 
Гершковича вы знаете?
Сидит он ни за что –
В графе – национальность
писал он – «Ну и что?»
***
 
За что?
 
 – Товарищ Гершкович, скажите за что
Вы здесь вместе с нами сидите?
–     За власть, при которой не надо сидеть,
когда за нее вы стоите.
***
 
Кто это ночью?
 
Кто это ночью в дом к тебе
стучится? – Мы из Ка-Ге-Бе
 
–   Зачем я должен дверь открыть?
–   Хотим с тобой поговорить.
 
–   А сколько вас за дверью? –  Двое.
–   Поговорите меж собою.
***
 
Одесские вопросы и ответы 
 
– Продавец, вы ответить могли бы,
нет у вас ли немножечко рыбы?
–     Нет. –     А мясо вы не продаете?
– Мяса нет в магазине напротив.
***
 
Есть ли жизнь
 
Читает лектор свой доклад
непросвещенной массе
про рай, чистилище и ад
и есть ли жизнь на Марсе.
 
Кончай нам, лектор, песни петь.
Довольно песен в прессе.
Ты лучше на вопрос ответь:
–  А есть ли жизнь в Одессе?
***
 
Тишина      
 
–     Откуда в доме тишина?
– Считает денежки жена.
***
 
Помирились    
 
–      Я слышал – вы с женою помирились
–      А кто сказал такую глупость вам?
–  Я видел, вы дрова вдвоем пилили.
–      Нет. Мы делили мебель пополам.
***
 
Внимательность   
 
Когда газету я верчу,
жена переживает:
–      Абрам, ходила я к врачу.
–  И как он поживает?
***
 
Климакс       
 
– Вчера сказала я врачу:
Быть может я не то лечу?
А он, найдя у меня климакс,
велел переменить мне климат.
 
–      Что климакс –  в этом нет сомненья.
Но по прогнозу потепленье.
***
 
Золотая голова
 
Сын, золотая голова,
умножь в уме ты два на два.
На этот счет у сына есть
ответ простой – Конечно. шесть.
 
– Ты будешь дворником в сортире!
Не шесть, не двадцать, а четыре.
– Я, папа, знаю, что не двадцать,
но я хотел поторговаться.
***
 
Телеграмма
 
Посылает сыну мама
траурную телеграмму.
Вот ее дословный слог:
– ПАПА МОРГЕ ОЧЕНЬ ПЛОХ.
 
Сын немедля шлет ответ:
– ВСТАЛ НАШ ПАПА ИЛИ НЕТ
Вновь на почту мать бежит:
– НЕТ ПОКА ЕЩЕ ЛЕЖИТ
***
 
Навар
 
– Как поживаешь, тетя Хая?
Чем кормишь ты свою семью?
– На рынке яйца покупаю,
потом варю и продаю.
 
– А что имеешь, тетя Хая?
Почем сбываешь свой товар?
– Почем беру, потом сбываю.
Но получается навар.
 
И, чтоб враги мои худели,
я, кроме этого, при деле.
***
 
«Трук»
 
Скрипачка Циперович Ада
берет в рот плитку шоколада.
Подходит к Аде грозный лев,
полшоколадки прячет в зев.
 
–       Дешевый трук! – Кричит с галерки
саксофонист Аркадий Дворкис.
–       Я в цирковых делах не бог,
но этот трук бы сделать смог.
 
–       Ну что ж, – не растерялась Ада, –
Вам на манеж спуститься надо.
У вас есть тактика своя,
но сделайте хоть так, как я.
 
Аркадий, раззевая зев:
–       Я не как Вы могу. Как лев.
***
 
Ведь это ж надо
 
Везет, бывает, не во сне
и бедному еврею.
Случилось выиграть и мне
машину в лотерею.
 
Все спрашивают – Как жена
на это посмотрела.
Я отвечаю, что она
от счастья онемела.
 
Все рады счастью моему,
но только лишь отчасти.
ведь это ж надо – одному –
и сразу столько счастья!
***
 
Дискомфорт
 
Сообщает мне соседка Хиля:
–  А мы козу себе купили.
–      Где будет жить она? – В квартире.
–      Ну, это вы перехватили, –
 
сказал я с нотою протеста.
– У вас и так в квартире тесно.
Подумать страшно – ведь коза-то!
А грязь вокруг нее! А запах!
 
– Подумаешь, какая цаца!
Козе со мной – не целоваться.
Придите через месяц вы к нам –
коза притерпится, привыкнет.
***
 
Гвозди
 
Заходит в лавку скобяную
известный всем антисемит.
Еврея-продавца волнуя,
антисемитствует, шумит.
 
Он гвозди требует со злостью.
На стол швыряет горсть монет.
А где возьмутся эти гвозди?
Гвоздей пять лет уже как нет.
 
– Чего ты, Мойша, врешь, каналья,
что гвозди все перевелись.
Когда Христа вы распинали,
то гвозди тотчас же нашлись.
***
 
Законное требование
 
В купе заходит проводник.
Он ко всему давно привык.
– Куда вам, Шнеерсоны?
–     Нам надо до Херсона.
 
– Хоть свету крышка, хоть потоп,
но поезд едет в Конотоп.
На выход, Шнеерсоны!
Билет ваш до Херсона.
 
Встает папаша Шнеерсон.
(Он спал на полке без кальсон(
– Какие остолопы
везут до Конотопа?
 
Пусть машинист нажмет на стоп.
Зачем нам этот Конотоп.
Чего он там, как сонный?
Пусть едет до Херсона.
***
 
Под деревом
 
Стоит под деревом еврей
и молит Бога,
чтоб дал Господь ему рублей
не так уж много.
 
– Пока я не лежу в гробу,
о дай мне, Боже,
рублей, как листьев на дубу.
Не надо больше.
 
Толкает Хаим его в бок:
– Чтоб ты так дожил!
Когда тебя услышит Бог,
ты мне одолжишь?
 
Ответ был краток –  Лучший друг –
еврей еврею.
Но разве нет уже вокруг
других деревьев?
***
 
Они везде
 
Звон телефона в культтоварах:
– У вас нет ватмана, товарищ?
– Товарищ Ватман есть, но вышел.
И не кричите. Я вас слышу.
 
– Нет. Вы вгоняете в тоску меня!
Мне нужен ватман, но для кульмана.
– Товарищ Кульман много лет,
как навестил уже тот свет.
 
– Но дело в том, что я – дизайнер!!
– Вы у меня перед глазами.
Не надо намекать мне вновь,
что вы не очень Иванов.
***
 
Читает раввин
 
Читает раввин в синагоге:
–   Евреи, вы забыли Бога
и все грехи у вас на лбу,
а предки вертятся в гробу.
 
Вот Ицык строит себе дачу –
недодавал он людям сдачу.
Рахиль ведет себя легко –
недоливает молоко.
 
Вот Сарра хочет комиссара,
а Мойша ест в субботу сало.
А Борух – горе-комиссар
за месяц поменял пять Сарр.
 
А что творите вы в постели!
Чтоб кошельки у вас пустели.
Ваш дом – Гоморра и Содом!
Вы ходите в публичный дом!!
 
Вдруг восклицает он – О, Боже!
Так вот где я забыл галоши!!
***
 
Неизлечимая болезнь.
 
– Ой, доктор, что-то мне не спится.
Глаза закрою – мысль вдруг – бац!
Велели к Вам мне обратиться.
(По паспорту я – Сеня Кац).
 
Вздыхает доктор – Случай сложный.
Признаюсь честно – мне Вас жаль.
Тут медицина не поможет.
Тут надо срочно выезжать.
***
 
Одесса, двадцать первый век
 
Одесса, двадцать первый век,
проспект Мао Дзедуна.
Стал желтым каждый человек.
Но, кто бы мог подумать!
 
Китаец движется – Ха Им.
Навстречу ему – Мой Ша.
И как же тут живется им?
– Да ничего. Жить можно.
 
Вот, правда, Мой Ша и Ха Им
немного недовольны,
что щуриться все время им
и лень, и очень больно.
***
 
Отдел кадров
 
Приехав из Америки,
не отдохнув с дороги,
еврей в одесской мэрии
спросил о синагоге.
 
– Вопрос поставлен правильно.
Не доглядели здесь мы,
но мы не можем раввина
найти во всей Одессе.
 
Мы знаем – время требует.
Без Бога мы убоги.
Но, к сожаленью, рэбэ нет
для нашей синагоги.
 
Ее не запретили мы,
но, сговорились словно,
идут к нам беспартийные!
Евреи поголовно!!
***
 
Остальные
 
Приехал Изя из Америки.
Вопросов! Перечислить разве?
– Сидишь там глубоко ли, мелко ли.
– Играю в негритянском джазе.
 
– В нем много негров? Негры злые?
Рассказывай нам поскорее.
– Я да Арон. – А остальные?
– А остальные все – евреи.
***
 
Вечные тревоги
 
Читаю свежую газету.
Делюсь тревогами с соседом:
– Вы знаете, на этот раз
меня тревожит Гондурас.
 
–   Я часто слышу Ваши вздохи.
Мне кажется, что с Вами плохо.
Чтоб внутрь болезнь Вы не загнали,
Вам нужно срочно сдать анализ.
***
 
Свежая газета
 
Он просыпается до света
и покупать спешит газету.
Глядит на первую страницу –
и в урну – эта не годится.
 
Его я спрашиваю – Лох,
что ты там ищешь? – Некролог.
–  Тогда страницы перевертывай:
их помещают на четвертой.                *)
 
–       Мой, – отвечает он, смущен,
на первой будет помещен.
***
*) Газеты в СССР выходили на 4 стр.
 
Газетная история (1975)
      
Я упрекнул однажды в туалете
Себя в незлоумышленной измене.
В газетах не печатайте портретов.
Чтоб не случалось недоразумений.
 
А если их печатаете вы там
на пол-листа с торжественным размахом,
пускай тогда не будет дефицитом
простая туалетная бумага.
***
 
Камерный оркестр
 
Одесский горе-исполком
(травою он порос бы)
мы потревожили звонком
и небольшим вопросом:
 
– У наших городских отцов
мы просим разрешенья
создать из наших продавцов
Одессы украшенье.
 
Поскольку наш универсам
(где каждый третий – Ойстрах) –
еврейский камерный ансамбль –
большой культурный остров.
 
Спросили – и на языке
вопрос тревожно замер.
– Еврейский камерный оркестр?
Ну, и на сколько камер?
***
 
Алло, Склероз?
 
– Алло, Склероз? Простите, это – Память?
Хочу я вас о чем-нибудь спросить.
– Спросите нас. – Скажите это правда,
что мы, евреи, продали всю Русь?
 
– Конечно да. На то вы и евреи,
чтоб что-то покупать и продавать.
– Но если это так, то где скажите.
могу я свою долю получить?
***
 
Семейная драма
 
В очередной семейной драме
кричит жена мегеры злей:
– Все кончено! Я еду к маме!
Гони мне шестьдесят рублей!
 
Муж рад, но тихо матерится:
– Билет ведь стоит только тридцать.
– Я все считала аккуратно:
Еще тридцатку – на обратный.
***
 
Не я, а дядя
 
– Зачем Вы едете в Америку?
– Там дядя мой сошел с ума,
а я – единственный наследник.
Меня ждет крупная сумма.
 
– Но есть же и другое средство.
Не тратя долларов в пути,
ведь можно дядино наследство
в советский банк перевести.
 
– Товарищ, средство мне нашедший,
не я, а дядя – сумасшедший.
***
 
Терпимость
 
– Я двадцать лет живу с женой
и слышу каждый день я
все двадцать лет подряд одно:
– Дай деньги, муж! Дай деньги!
 
– Ценю терпимость я твою
– А я ей денег не даю.
***
 
Форменное нахальство
 
– Наш доктор – форменный нахал
– А что он жить с ним предлагал?
– Да нет. К нему я на прием
надела лучшее белье.
 
Меня он даже не раздел
и на белье не поглядел,
а показать велел язык.
– Какой он грубиян! Мужик!
 
– Потом, нахмурившись как тень,
сказал – Не дам вам бюллетень.
***
 
Лечение от обратного
 
Советует мне профессура
употреблять микстуру так –
вливать в нутро свое микстуру,
вообразив, что пьешь коньяк.
 
Но я лечусь совсем не так,
как прописала профессура.
Я лью в нутро свое коньяк,
вообразив что он – микстура.
***
 
Происхождение Омара
 
Евреям всюду рыли ямы.
Была везде судьба плоха им.
Вы любите Омар Хайяма?
А он на деле Марик Хаим.
***
 
Происхождение Шекспира
 
Темно происхождение Шекспира,
но я его почти расшифровал.
Когда б он не был Вилею Шапиро,
зачем бы он тогда его скрывал?
***
 
Приветствие
 
Встречаются – один из рая,
другой – из ада пароход.
Один – из СНГ в Израиль.
Другой – совсем наоборот.
 
Евреи вечно воду мутят.
Их гонит вечная тоска.
Стоят на двух бортах и крутят
друг дружке пальцем у виска.
 
Быть может, это символ бедствия?
Нет, это просто знак приветствия.
***
 
Приветствие
 
Рад Вас приветствовать, коллега!
А сколько зим! А сколько лет!
Уже скрипите, как телега.
Не та походка, не тот цвет.
 
Но мне увидеть вас – за счастье.
Товарищ Мордухович, здрасьте.
 
Я тоже очень рад Вас видеть.
Я не хотел бы Вас обидеть.
Спасибо Вам на добром слове,
Но я – совсем не Мордухович.
 
Ну, этот фокус нам не нов.
Вы кто сегодня – Иванов?
***
 
Куры и идеи
 
Явился к раввину Абрам.
–  Добра чтоб не было врагам!
Все куры дохнут. Помоги.
Чтоб сдохли все твои враги.
 
–     А чем ты кормишь их? – Овсом.
– Тогда, Абрам, понятно все.
Хотел сказать тебе давно,
чтобы давал ты им пшено.
 
Но жалуется вновь Абрам:
– Добра чтоб не было врагам!
Я ребе им даю пшено,
а куры дохнут все равно.
 
– Абрам, я должен извиниться.
Начни корми ты их пшеницей –
и с легкой рэбиной руки
все куры станут, как быки.
 
–     Ну, как, Абрам, курятник? – Плох.
Вчера петух последний сдох.
– Зачем извел ты их, злодей?
Ведь у меня ж полно идей!
***
 
На охоту
 
С оружием два мужика
ведут Гершковича в ЧеКа.
Навстречу – дядя Мотл.
 
 –    Куда путь держите все три?
 –    Не видишь, Мотл, глаза протри.
Конечно, на охоту.
 
–  Но если это не вранье,
то где тогда твое ружье?
– спросил неумный дядя.
 
-  Чего ты, Мотл, пристаешь?
Там где мое, там и твое –
не видишь? Оно – сзади.
***
 
Скрипач
 
Скрипач по проволке идет.
А скрипка плачет и поет.
Сидит здесь только идиот
без ощущений острых
 
А Фима пирожок жует.
Солидный у него живот.
Он говорит – Скрипач не тот,
поскольку он не Ойстрах.
***
 
Бетховен
 
Партер аншлагом упакованный.
В шестом ряду – Семен и Рая.
– Сэм узнаешь ли ты Бетховена?
– Да разве со спины узнаешь.
***
 
Семейный патриотизм
 
С женою муж на вечеринке.
Прицениваясь, как на рынке,
супруга задает вопросы,
а муж легко, светло и просто
 
(в своей жене души не чая)
на все вопросы отвечает.
 
– Кто эта траурная дама?
– Она любовница замзама.
–          А эта, словно птеродактиль?
–          Ее любовник – главредактор.
–            
–          А эта, выцветшая роза?
–          Она наложница завхоза.
–          А эта пышечка-пампушечка?
–          Ах. эта? – Это – наша, душечка.
 
Супруга не теряя форму:
–          Ты знаешь, мы им дали фору.
***
 
Старый гицель   *)
 
В дверь синагоги старый гицель
Вошел – растерянность сама.
– Ах, рэбэ, рэбэ, помогите,
Мой старший сын сошел с ума.
 
– Исак, в чем дело, расскажите.
Зачем такой «азохенвей»?
Вас сын – вполне приличный житель
и уважаемый еврей.
 
– Ах, рэбэ, нет у меня сына!
Чем Богу я не угодил?
Чтоб я на Песах ел свинину!
Чтоб в синагогу не ходил!
 
К нему сегодня прихожу я –
позор на волосы мои! –
В постели «шиксу» нахожу я, **)
а на столе – кусок свиньи.
 
– Исак, не обижайте сына.
Пусть он живет еще сто лет.
В его постели ж не свинина,
и девка спит не на столе.
***
*) Собаколов
** Русская женщина
 
Неграмотный пес
 
До синагоги далеко.
И учит рэб учеников –
«Того кто хочет знать Талмуд
Холеры-цурес не возьмут.
 
Тому, кто знает в Торе толк
не страшен даже серый волк.
Пускай он голоден, силен –
не тронет праведника он».
 
Но вдруг из подворотни пес
(Откуда нахес его нес?).
А псы, как всем известно, злы.
И раввин, подобрав полы,
 
забыв про Тору и про лень
помчался резво, как олень.
За ним – его ученики,
высовывая языки.
 
Но самый толстый ученик
(который бегать не привык)
вскричал, не выдержав нажим –
Куда мы, рэбэ так бежим?
 
Ведь «тем, кто знает в торе толк,
Не страшен даже серый волк»?
Ответил рэбе –  Баламут,
но пес ведь не читал Талмуд.
***
 
Таможня
 
Таможня на границе – хутор Гай.
Багаж – кошелки, сумки, попугай.
Досмотр – официальный разговор.
В нем кто-то прокурор а кто-то вор.
 
– А это что за редкостную птицу
Везете вы с собою за границу?
 
– О, это птица – редкость и великая.
Наш попугай – семейная реликвия.
В наследство нам ее оставил дед.
Живет она не менее ста лет.
 
–   Реликвий не вывозят за границу.
У нас она надежней сохранится.
 
–   Но попугай наш – это член семьи.
Пересмотрите правила свои.
Не изверги же служат на таможне!
–   Таможня отвечает:  – Это можно.
 
Хотите увезти с собою пташку?
Так чучелом везите или тушкой.
 
Тут мудрая реликтовая птичка
поставила в беседе этой точку:
– Валить отсюда надо нам, евреи,
хоть чучелом, хоть тушкой, но скорее.
***
 
Бардак
 
Я жалуюсь своим знакомым:
- Бардак в моем творится доме.
Чтоб лишних не ходило слухов,
сообщаю всем – Супруга я – шлюха.
 
Когда я выезжал с курорта,
чтоб ни инфаркта, ни аборта,
послал жене я телеграмму?
Я ЕДУ БУДУ ЗАВТРА ЗЯМА
 
Являюсь точно, как чиновник,
а с ней в постели спит любовник.
-          Бардак – жена сказала – точно.
Но не меня вини, а почту.
***