Есенин - жив!

Осенний ветер так  хорош,
Так упоительно прохладен!..
Но сердце вдруг пронзает дрожь —
То ветер в стылом Петрограде...

То ветер сумрачной войны
Прошёл над русским эшелоном,
То революции сыны
Топтали старые знамёна.

Нам не вернуть людей реку,
Что в безысходность утекала,
И революции пургу —
За счастье, может, принимала.

Повсюду грязь и жуткий мрак:
Война гражданская, разруха.
Самоубийц стащив в овраг,
Клюкой пугала смерть-старуха.

Где бездуховность и разлад —
Там нет на сердце больше мира!
С тобой прощалась, Петроград,
Твоя заплаканная лира...


         2

Игривый клён, сменив наряд,
Купался в золоте осеннем,
На листья, бросив нежный взгляд,
Аллеей парка шёл Есенин.

В белёсых шёлковых кудрях,
Лучами солнышко резвилось.
Под пиджаком, как линь в сетях,
Шальное сердце больно билось.

Есенин, пуд любовных мук
Ты сбросил — и опять в России!
Как много девушек вокруг
По-русски, истинно красивых...

Ты башмаками шёл, скрипя,
Рубашка, брюки ладно сели.
Девчонки, глядя на тебя,
Глазами-вишнями смотрели!

Ты ждал ещё свою весну,
Мечтая о любви последней.
А в тридцать лет — найти жену
Нетрудно, словно грошик медный.

Меняя мимолётных жён,
Спасался от семейной скуки,
И был лишь музой побеждён,
Боясь серьёзной с ней разлуки.

Но где найти, ту, что в ручьях
Апреля песней затерялась,
И в ясных солнечных огнях,
В далёкой юности осталась...

Да и о чём ещё мечтать,
Когда весна в глазах струится,
Ты словно конь готов скакать,
Удила рвать и вдаль стремиться!

Ты мир увидел, погуляв,
В Европе скучной и немодной.
Америка, тебя обняв,
Осталась девушкой холодной.

Чужой картины новизна
Не тронула переселенца.
Сторонки русской глубина
Тебя звала в кленовых сенцах.

Ты по России тосковал,
Живя за дальним океаном.
И лучше доли не узнал,
Как жить на свете хулиганом.

На волю рвался, как борей,
Тоскуя по бескрайним нивам...
Ты пропил петли от дверей
Американской первой дивы.

Что от Америки осталось? —
В траве забытый портсигар,
Да от палёных виски, малость,
Витал некрепкий перегар...

А от любви к Дункан прекрасной,
Что грациозною ногой,
Всю душу "вытоптала" страстно —
Остался шарфик голубой!

Есенин, ты, не долго, там,
За океаном прохлаждался!
В душе запущенный "бедлам"*
От этой жизни разрастался.

Тебя не нужно убеждать,
Что без деревни — ты бессилен.
Звала тебя — родная мать —
За ней стояла вся Россия.

Ты русский хлебушек вкушал,
Что бабка в детстве выпекала.
И слаще ты его не знал,
Жуя в лоскутном одеяле.

Ещё мальчишкой, босиком,
Носился радостно ты в поле.
На пашнях вырос, с ветерком,
Что мы зовём крестьянской долей.


         3


Сергей, ты помнишь, как встречали
Тебя родные у крыльца?
Как по тебе они скучали,
В окошко, глядя без конца!

Приезд был, как престольный праздник!
"Заявится опять, шельмец!"
В селе все знали, что проказник,
Приедет в гости, как купец.

Ты с ветерком любил примчаться
На быстроногом "лихаче",
Не прекращая красоваться,
Ловил восторг родных очей!

Лихой извозчик ус подкрутит,
Тебе, Серёга, подмигнёт,
Коней погнав, чуть-чуть припустит,
И дальше вихрем понесёт!

А, как полями  прокатился!
Лишь только пыль вилась столбом!
"Эх, красота!" — Ты весь светился,
За праздничным родным столом.

Когда домашнее застолье,
Покой и радость на душе!
Здесь сердцу русскому приволье!
Здесь рай мой тихий в шалаше!

"Что может лучше быть, красивей,
Родных полей, лугов и рек!
Люблю тебя, моя Россия,
С тобою сердцем я навек!.."

Матрас соломенный в амбаре,
Ко сну немедленно клонил.
А утром, чай ждал в самоваре,
Да пироги — ты их любил!..

Зал превращал единым мигом,
В рабочий тихий кабинет.
Вот, на столе тетрадка, книги,
Комод — и васильков букет...

"Родная, милая сторонка,
Ты вдохновение дала!
Поэзия душою тонкой,
Впервые здесь ко мне пришла!.."

          4

В стихах, Есенин растворялся:
Любя поэзию полей,
Он словно Лель не расставался,
С волшебной дудочкой своей.

Ценил "рязанский, свой язык,"*
С мелодией ручья напевной,
Хотя давно уже привык
К столичной речи повседневной.

Как сладко было "пастуху"
С родным словечком управляться,
И в каждую, в стихах строку,
С народной удалью вселяться...

Ты хулиганил на ходу,
Слова раскидывая метко!
Как лёгких бабочек к пруду,
Гонял берёзовою веткой.

Ты рано зависть распознал,
Она плелась тупой соседкой:
На каждый твой успех - скандал
На кухне затевала едко.

А революции волну,
Стихийной силой возмущённой,
Обрушившейся на страну,
Ты принял сердцем восхищённым?

Ты влился в этот ураган,
На гребне шумном прокатился,
Как подгулявший хулиган,
В деревне, той, где ты родился...

Не синий - ледяной туман,*
Всей тяжестью укутал плечи.
Ты в революции, обман,
Увидел и противоречья.

Табачную вдыхая вонь,
В трактире пьянствовал без дела,
Но в этом смраде, как огонь,
Другая жизнь в тебе горела.

Ты слёзы - водкой запивал.
Был кто-то рядом посторонний,
Носивший слово "Криминал",
С подошвой грязною, зловонной.

Бродила близко волчья тень.
Насколько мог, ты избавлялся!
Душою замученной весь день,
Как загнанный зверёк метался.

Есенин, может быть, грешно
Тебе казалось быть послушным,
И верноподанным, смешно,
Но рядом был с тобой наушник.**

Ты размышляя, запивал
Тяжёлые, как камни думы.
О том , что зря тогда удрал,
С Дункан, влюблённый и безумный:

"Зачем ты, сдуру, в США,
Уехал с этой балериной?
Не заработал ни гроша,
Лишь обмотался парусиной."

С Дункан недолгий был роман,
Недоброй обрастая славой,
Он превратил любовь - в обман,
В никчёмную для них забаву.

Крутила "Дунька" грузным телом,
Топтала ножкою паркет,
Босыми пальцами умело,
Выкручивая пируэт.

Поэт, весёлый, простодушный,
Кричал ей: "Дунька, попляши!" -
Она, в ответ ему послушно,
Вертелась в танце от души!

Что выражал "богини"танец?
Обиду может быть, упрёк.
Есенин русский, иностранец,
Её понять, порой не мог...

Закончился роман тяжёлый.
Есенина он измотал,
Развод в России невесёлый
Супругов вскоре ожидал.

Роман исчерпан был. Он вышел
За рамки призрачной любви.
"Ты- сумасшедший," - будто слышал,
Когда у Доры взгляд ловил...

Расстались две больших кометы.
Дункан умчалась в никуда,
За ним вослед, в кабриолете,
Как отгоревшая звезда...

        5

На Родину вернулся ты
Другим, для общества - изгоем,
Хотя, кристальной чистоты,
Как родничок, блестел водою.

Каким же преданным ты был
Стране советской в эти годы!
Хотел укрыться сердцем в тыл
От набежавшей непогоды.

Но жизни облачная сень,
Тебя захватывала властно,
Как звук пустой, наполнит день -
Ты  прожигал здесь жизнь напрасно.

Ты золото волос своих,
Растратил по пустым забавам.
В тебе, должно быть за двоих,
Кабацкая цвела отрава.

Тебе, быть может, за двоих
Труднее было улыбаться -
В глазах, небесно-голубых,
Ты мир вместил и стал терзаться.

Носил в себе ты Божий дар,
Хранил, как уголь, в русской печке.
А ветер, раздувая жар,
Зажёг его горящей свечкой.

Родная сердцу сторона,
Душевной наградила силой,
А русской песни глубина,
Тебя, Есенин, захватила.

Не смог бы ты вот так уйти,
Из жизни этой добровольно.
Хмельное сердце на пути,
Давно кровило с острой болью.

А мысли чистой глубина,
В стихах рождалась  не случайно.
Тебе она была дана
Непостижимой в жизни тайной.

Ты в поле воин был - один,
Сражаясь с тьмою поднебесной,
Остался, как самарянин,
Душой отверженной, но честной.

Трещала гнусная толпа:
Есенин - умер, удавился!
У пьяницы - одна тропа -
С горячкой белою сцепился...

Как трудно рассуждать порой,
О том, что толком мы не знаем.
Как часто, смертною тоской
Душа болит изнемогая.

Поэт страдал, но не спешил -
Поставить свечку к изголовью.
Но были дни, когда он пил,
Стихи  записывая кровью...


           6


Но истинный народ России,
Жалел поэта-сорванца.
Святым он не был - в дни лихие
По-совести жил до конца.

Слезами горя растекаясь,
Не ведая земных преград,
С Есениным, душой сливаясь,
Простился мрачный Петроград.

В миг суетливой круговерти
Самоубийство - приговор.
Хотите, верьте иль не верьте,
Не разрешить нам этот спор.

Следы ушибов и порезов,
Синяк лиловый на лице -
Мол, забиякой был известным,
Да и повесился  в конце!

В Москве, с гражданской панихидой,
Ушёл в последний путь поэт,
Пугая смертью незавидной,
В рассветном буйстве юных лет.

Скандала не было - замяли.
Противоречий в деле - нет!
С петли повешенного сняли -
Вот протокольный вам портрет!

Но по другим серьёзным данным -
Убит был русский наш поэт.
Есенин подтверждать не станет,
Когда его давно уж нет.

Но смерть настигла в "Англетере"-
Не просто так его судьбу.
Повиснув, "чуть не на портьере,"
Есенин выдержал борьбу...

Убили палачи, убили,
Кому-то очень помешал
Кумир поэзии. Забыли
Кто на Есенина напал!

Есенин, обвинённый ложно,
Стал защищаться, как сумел...
И нож держа, неосторожно,
Он нанести удар успел.

Испачкавшись чужою кровью,
Он смыть ее тогда не смог.
Глаз вытек, вмятина над бровью -
Он изувечен, видит Бог.

По факту обвиненья, точно,
Сошлись во мнении суды.
И ложным донесеньем прочих
Закрыли дело от беды...

Погиб поэт в минуту славы.
Убит - рукою палача.
Мы не имеем в сердце право,
Рубить ту голову с плеча...

Опомнимся и пожалеем,
Свечу зажжем за упокой.
А светлой памятью развеем,
Все мифы жизни не святой...


          7

Я окунусь в его стихи,
Найду источник первородный.
Прощая все его грехи,
Напьюсь водицею холодной.

Не веря в Божью благодать,
Мечтал Есенин бесшабашный,
Чтоб "под иконой" смерть принять",***
Одевшись в "русскую рубашку".

Какая сила слова здесь
Души раскаявшейся, грустной!
Считая эту смерть за честь,
По-православному, по-русски.

Писал, что очень "стыдно мне",
"Я в Бога" искренне "не верил",
И "горько", от того , вдвойне,
Что к вере путь - навек потерян.

Открыты здесь глаза души!
И поиски в глубинах Бога.
В какой затерянной глуши,
Искал он Истины чертоги?

Судьбы свернуло колесо,
Чтобы погрязнуть в  чёрной были.
А "роза белая", красой
Не соблазнила "жабу", в иле.

Мечты поэта не сбылись,
В душе унынье поселилось.
Всё мчалась, мчалась тройка вниз,
Да колесо в овраг скатилось.

Но если "черти завелись"
В душе у русского поэта,
То значит, "Ангелы" паслись
И "жили" в ней огнями света.

Где "хаты - в ризах образа",****
Там Русь живёт его святая,
И молятся его глаза,
На райский день - он там без края!

Вот так покаялся он нам,
В строках прекрасных безыскусных.
Он стал для нас, как светлый храм
Поэзии исконно русской.

            8

Есенин - жив! Он - наш поэт!
Пасхальной радостью согретый,
Пел на заре мятежных лет,
Слагая сельские куплеты.

Любил он Родину свою,
Ей пел молитвенным распевом,
И боль в берёзовом краю
Разлил на вешние посевы.

Поэт, прославив до небес
Патриархальную Россию,
С любовью пел:"Народ воскрес,
Подобно новому мессии."

Он не хотел вступать в игру -
Не заслонял на солнце света.
Но не пришёлся ко двору -
Поэт на площаде Советов.

"Есенину, с душой лиричной,
Что революции дала?
Она была катастрофична
И не сродни ему была."

Такое высказал однажды
Воитель тёмный и борец.
Он шаг поэта мерил каждый,
Подвёл итоги, под конец.

Из преисподни вышел "князь"-*****
Клеймить Есенина-поэта,
Но не втоптал ту душу в грязь -
Она в малиновых рассветах!

Есенин - светлый образец
Колоколов Руси стозвонной.
Как меч блестящий кладенец -
В народных недрах закалённый.

Рязанским пламенным певцом,
Гордится русская стихия,
Он стал воистину творцом
Поэзии всея России.

За деревенский светлый рай,
За клён кудрявый у дороги,
Живи, поэт - не умирай!
Встречай у русского порога!




Бедлам *- название психиатрической больнице в Лондоне.

В данном случае, употребл., как имя нарицательное: беспорядок, хаос.(Авт.)
Наушник**- доносчик, сплетник(Авт.)

Ценил "рязанский, свой язык"*** - В письме к Н.А.Клюеву (от 24 апр. 1915 г.), Есенин даёт себе такую характеристику: "Я тоже крестьянин и пишу так же, как вы, но только на своём рязанском языке."Есенин С.А.
Собр. соч.: В 5 т. М, 1962. Т.5. с.114

Ледяной туман****- тип тумана, состоящего из мелких кристаллов льда, висящих в воздухе.Такой туман может возникнуть только в холодных районах планеты, где вода может оставаться в жидком состоянии при температуре ниже -40°С.

Чтоб "под иконой умирать"*****- стихотворение С.Есенина:"Мне осталась одна забава".

"Где хаты - в ризах образа"******- стих. Есенина:"Гой,ты, Русь моя, родная!"

Из преисподни вышел князь*******- князь тьмы