Размышления у разбитого корыта

    ПОЭМА
   
Глава 1. 1988 год.
ПРЕДЫСТОРИЯ
Миллионы зим и вёсен,
От утра и до утра,
В окруженье дивных сосен
 Взор чарует Ангара.
Зашумят, качаясь кроны,
На дыбы взметнётся вал,
Разнесётся птичий гомон
Вдоль прибрежных древних скал.
Медвежонок рявкнет рядом,
 Озадаченный судьбой,
И оленей диких стадо
Покидает водопой.
Несравненная природа,
 Величавая краса,
Ты любое время года
Превращаешь в чудеса.
На ковре слепяще-белом
Перепутались следы:
Это соболь ищет белок,
Заяц мчится от беды.
За сохатым волки рыщут,
Рысь крадётся через бор…
Где тут жертва? Кто добытчик?
Чей естественный отбор?
Первобытный, полудикий,
Очень давний предок наш –
Разве мог он быть владыкой
И царём окрестных чащ?
Он терпел и зной, и холод,
Был добычею зверей,
Знал лишения и голод…
Но, пожалуй, был добрей.
Может быть, в часы досуга,
В предрассветной тишине
Он в природе видел друга
И завидовал волне?
Время шло, летели годы,
Время мчалось всё быстрей –
И окрестные народы
Вдруг узнали кежмарей.
Не прошло полвека – снова
Понеслась по свету весть:
«Рядом с Кежмой есть Паново,
Рыбаки в тех сёлах есть.
Люди те тайгу корчуют,
Сеют хлеб и держат скот.
Нет, те люди не кочуют».
Ну, а Кежма? Всё растёт.
Триста с лишним лет стояла
(триста лет – не триста дней).
Много это или мало
Для истории твоей?
Кто захочет разобраться?
Велика твоя семья:
Красноярск годится в братья,
Питер годен в сыновья.
Срок не малый, но, похоже,
На душе у всех одно:
Кежме мы помочь не можем,
С ней – историю на дно.
Доживай свой век, родная,
Доживай последний миг.
Не тебя одну, я знаю,
Этот горький час настиг.
Все посёлки и заимки
(сколько их окрест сейчас) –
Всем придётся без заминки
Разделить твой скорбный час.
Пописали, пороптали
(хоть кричи, хоть говори) –
Все при всём своём остались,
Хоть сгорите, кежмари.

Глава 2. 1988 год.
 КТО ЖЕ ВСЁ-ТАКИ КЕЖМАРЬ?
Есть загадка. Где отгадка?
Укажите тот словарь,
Где в алфавитном порядке
Напечатано «кежмарь»?
Слово-ребус, да и только…
Пол России обойдёшь –
Будет та ходьба без толка:
Объяснений не найдёшь.
Зададим вопрос лингвисту
(он учёный человек),
Нам ответит к правде близко:
«Это местный диалект».
Ну а если где-то рядом
Зададим вопрос мы свой?
Нам, в обиду и в награду,
Может быть ответ такой:
«О! Кежмарь – мужик мудрёный,
Чем-то схожий с пескарём.
И зовут его макчёном*,
А не только кежмарём».
Доля правды неизбежна –
Только это не ответ,
И едва ли мог приезжий
Нам пролить на правду свет.
«Кежмарей ищите в Кежме,
Да и надо ль их искать?
Их привычка, как и прежде, –
На воде рассвет встречать.
Кежмарей не так-то много,
 – нам ответит старый дед, –
Только те так зваться могут,
Кто прожил здесь весь свой век.
Кто сквозь радости и беды
В Кежму внёс посильный труд,
Те, кого отцы и деды
На Коврижку* позовут»...
Кое-кто, что помоложе,
Призадумавшись на миг,
Нам ответят очень схоже:
«Я и друг мой – кежмари.
У соседа в огороде
С ним бывали мы не раз,
С ним при всём честном народе
Мы пускались в перепляс.
Здесь отцов мы ждали с фронта
В сенокосный трудный час,
Не могли с одной девчонки
Отвести влюблённых глаз».
Кто-то скажет: «Кежма, здравствуй!
В жизни всяко может быть.
Но себя с Большой Крестьянской*
Разве может кто забыть?»
Кой кого привычкой старой
Поковинским* назовём,
Но и он имеет право
Называться кежмарём.
Кто рождён в районе этом,
В сердце смог его принять –
У того всем белым светом
Это право не отнять.
Ну, а если вы родились
Далеко от Тагары*
И случайно очутились
На просторах Ангары?
Если детство пролетело
Вдалеке от этих мест,
Если там пришла к вам зрелость
 – А пустили корни здесь?
Здесь смогли за эти годы
Детям Родину вы дать,
То (с большой натяжкой) могут
Кежмарём и вас назвать…
Макчён* - название пескаря на территории  Кежемского района.
Коврижка* - возвышенность с расположенным на ней кладбищем.
Большая  Крестьянская* - главная улица Кежмы, позднее – Гагарина.
Поковинские* - жившие в сёлах по Кове-реке.
Тагара* - в дни написания – это приграничный посёлок Кежемского района.

Глава 3. 1988 год.
 ГДЕ ИСКАТЬ КЕЖМАРЕЙ?
Вновь вопрос – с чего бы ради?
Всё понятно всем и так…
Слышу я совет злорадный:
«Придержи вопрос, простак».
Да, сегодня всем понятно,
Где такой народ живёт.
Но попробуем украдкой
Заглянуть чуть-чуть вперёд,
Покопаться в перспективе
(да без розовых очков) –
Не придётся ль по России
След искать от земляков?
Кто умён, чьи слабы нервы,
Сорвались с обжитых мест,
Посчитав свой выбор верным,
Не найдя приют окрест –
Что для тех, кто сросся с Кежмой,
Приготовила судьба?
Всё идёт пока как прежде:
Не затоплена изба.
Только где определённость,
У кого совет нам взять?
Как в мечтах судьбу района
Со своей судьбой связать?
В Новой Кежме мало строят,
Для кодинцев мы балласт.
И искать едва ли стоит –
Кто жильё для нас припас?
Строят третью пятилетку,
Не спеша дела идут.
И на нужную отметку
Всех едва ль переведут.
Так не хватит и столетья
Весь район переселить.
И бегут от лихолетья
Коренные кежмари…
Кто «по щучьему веленью»
Нужный ритм всему придаст,
Где найти того Емелю*,
Что надежды не предаст?
В ком же всем на удивленье
Одержимость возгорит,
Кто «по щучьему веленью»
Чудо людям сотворит?
Кто рассеет все сомненья,
Нужды наши в толк возьмёт?
И «по щучьему веленью»
Весь ПРОЕКТ* перевернёт?
От сомнений нет покоя.
Что? Зачем? Куда? Когда?
Не случится ли такое,
Что настигнет всех беда?
У «разбитого корыта»
Размышляем день и ночь
О судьбе своей разбитой,
Ждём, что нас погонят прочь.
Экономику района
Надлежит нам поддержать,
Потому-то нас не гонят,
А стремятся придержать.
Что же будет перед пуском
Агрегатов местной ГЭС?
Всё свершится в стиле русском,
Боль утрат затмит прогресс?
Скольким тысячам не спится
В ожидании преврат …
Только можно ль им сравниться
С миллионом киловатт?
В ожидании потопа
Едут люди – кто куда,
Неужели знает кто-то
Где кого искать тогда???
Емеля* - иносказательно о первом лице района.
ПРОЕКТ*- проект Богучанской ГЭС.

Глава 4. 1988 год.
 ПРОБЛЕМЫ, ПРОБЛЕМЫ.
Дни слагаются в недели,
Как всегда, бегут года.
Что ж мы всё-таки успели
В будни ратного труда?
Все горели в разрешенье
Производственных дилемм,
А на фоне достижений
Рос клубок людских проблем.
Сколько их – больших и малых –
В судьбы кодинцев вплелись!
И живут в сердцах усталых,
Отравляя людям жизнь.
Список всех людских мучений
Новостройкам свыше дан.
Кодинск здесь не исключенье –
Всё спланировал Госплан.
Да иначе быть не может:
Тында, БАМ, Надым, Сургут –
Боль лишений всех тревожит,
Всех проблемы стерегут.
Все живут в двадцатом веке,
Всех роднит суровый край.
И забот о человеке
Все хватили через край…
Не решён вопрос жилищный
(сам строитель без жилья),
А вопрос о жизни личной
Задавать совсем нельзя.
Снова всё в жильё упрётся.
Но когда, коль не сейчас?
И бокал с шампанским бьётся –
Переполнен местный Загс.
В этот день, в часы веселья
Кто-то дал совет: «Крепись!
По программе «Новоселье»
Ясли строить торопись».
Сколько детских дней рождений
Нам приносит каждый год!
Здесь к приросту населенья
Детвора процент даёт.
По проекту строить должно,
Но проект везде таков,
Что на стройках молодёжных
Не хватает детсадов.
Пролетает пятилетка,
Подрастает детвора…
И уже десятилетку
Вновь сдавать под ключ пора.
Пресловутый средний житель
Не вписался в норматив,
Так живите и терпите
Этот явный негатив.
Всё понятно, нет сомнений,
Что вопрос решенья ждёт –
Только детских учреждений
Здесь пока не достаёт.
Как учиться? Где лечиться?
Час досуга чем убить?
Детство в прошлое умчится,
Что из детства не забыть?
О проблемах соцкультбыта
Невозможно умолчать.
Не пора ль устройством быта
Заниматься всем начать?
Хватит тешить всех обманом,
Забивать себе мозги –
Люди «едут за туманом
И за запахом тайги».
Невозможно перечислить
Сотой доли бед людских,
Что мешают жить и мыслить.
Как избавиться от них???

Глава 5. 1988 год.
КРАСОТА РЕКЕ ПОД СТАТЬ.
От сомнений и догадок
Никуда не убежать,
Но от них отвлечься надо;
Может, легче станет ждать.
Холодок течёт, струится,
В брызгах радуга блестит.
Пенный след, как ни стремится,
Остаётся позади.
Рябь речная убегает,
Вал стремится не отстать,
Бакен валу в такт кивает –
Красота реке под стать.
Вот ангарских чаек точки
Вижу я то здесь, то там.
Острова и островочки
Прижимаются к бортам.
Над водой тальник плакучий
Ветки низко наклонил,
Но, взбежав до верха кручи,
Горизонт мне заслонил.
Мчится лодка по протокам –
Всех проток не сосчитать.
Так стоит, не зная срока,
Красота реке под стать.
Вдоль курьи*, как в малой речке,
Слышу я моторок гам –
Сенокосные местечки
 Подступают к берегам.
Луговое разноцветье
Распростёрло свой ковёр,
И уносит тёплый ветер
Аромат в речной простор.
Чтоб уйти от мыслей скверных,
Я спешил пораньше встать.
И увидел вновь, что верно –
Красота реке под стать.
Острова кормильцы наши,
Судьбы ваши таковы –
Основную площадь пашен
На себе несёте вы.
На одних – поля пшеницы,
На других – на силос смесь.
Кормовые единицы
Будут осенью и здесь.
Снова мимо мчится остров,
До него рукой подать,
На душе легко и просто,
Красота реке под стать.
Молодняк пасётся рядом –
Будет осенью привес.
И бояться здесь не надо,
Что медведь телёнка съест.
От навеса летней дойки
Пахнет свежим молоком,
Но и этот запах стойкий
Тает вместе с островком.
Краше нет на свете края,
Не надейтесь отыскать –
Не отыщется такая
Красота реке под стать.
Грустным мыслям здесь не место:
Осень ждёт своей поры,
Льнёт кустарник к перелескам,
Лес таит свои дары.
Шапки рыжиков прелестных
Ждут грибного знатока,
И корзины ягод местных
Повезут от островка.
Мы за всё вокруг в ответе –
Это каждый должен знать:
Чтоб была знакома детям
Красота реке под стать.
Курья* - длинный и узкий залив, подобие русла реки, вдающийся в остров  или в берег.

Глава 6. 1988 год.
 А ВОЗ И НЫНЕ ТАМ.
Пронесутся два – три года,
Перемен придёт пора –
И уйдёт краса под воду,
Обеднеет Ангара.
Вглубь уйдут луга и пашни,
Остров Каменный на дно,
Вопреки протестам нашим
Всё затопят всё равно.
Что успеет измениться?
Дну каким быть суждено?
Надо очень торопиться –
Время наше сочтено.
Сердце в разум верить хочет:
Лес дождёт своей поры.
Но пока, как видно, точат
Лесорубы топоры.
Даже там, где по отчётам
Лесосводку провели,
Пролетая самолётом,
Не увидим мы земли.
Кроны лиственных и хвойных
Заслонят её от нас:
Сколько сосен длинноствольных
К небу тянутся сейчас!
Всё уйдёт на дно морское,
Всё закроет глубина.
Не впервой морям такое –
Только ложь всегда видна.
Смрад от гнили донной этой
(всем надеждам вопреки)
Вряд ли смогут не заметить
Обитатели реки.
Наносимое природе
С чем сравниться может зло?
Браконьеров из народа
Зло в сравненье б не пошло…
Миллионам кубометров
Затопление грозит.
Но в высоких кабинетах
Равнодушием разит.
Равнодушный много может.
Свой предвидя интерес,
Поручил очистить ложе
Комбинату «Кежмалес»*.
Вместо бывших леспромхозов
Этот статус «фирме» дан.
Только нет ей дел до ложа –
Выполняет псевдоплан.
Из боров на горных склонах,
Что под воду не уйдут,
Кубометры резво гонит.
Ну а дни? Вперёд идут.
Логовому чернолесью
Уготовано судьбой
Под водою гнить на месте,
Заражать её собой.
Не оставят в дебрях этих
Только экспортной сосны,
А соседние деревья
«Кежмалесу» не нужны.
Нарушаются заветы
Старожилов здешних мест –
И летит во все газеты
С Ангары людской протест.
Раздаются утешенья.
Только как поверить им?
Ведь проблемы ждут решенья,
Их в архив мы не сдадим.
Разговоры, разговоры,
Интервью даёт Жадан*.
Хоть потоп свершится скоро,
Только воз и ныне там.
«Кежмалес»* - учреждение МВД (К-100).
Жадан* - второе лицо рйона.

Глава 7. 2010 год.
 С ВЫСОТЫ ПРОЖИТЫХ ЛЕТ.
Вереницей, словно птицы,
Улетают годы прочь.
Но проблем людских страницы
Повторяются точь-в-точь.
Снова взялся я за дело,
Бросив взгляд на наш район.
Двадцать два ведь пролетело
С тех клокочущих времён.
Двадцать два годочка с боем
На вопросы ждём ответ.
И смотрю я на былое
С высоты прожитых лет.
В одиночку все роптали
Люди только до поры;
Комитет они создали
По защите Ангары.
В ту эпоху «горбостройки»,
Чтоб народа гнев унять,
На верхах решили – стройку
«заморозить» лет на пять.
Но пришла неразбериха,
Развалился наш Союз.
И на стройке стало тихо…
Это минус нам, не плюс.
Лет пятнадцать на плотине
Не велось активных дел.
Потому-то и поныне
Ропщем мы на свой удел.
Депутаты Заксобранья,
Власть района (в добрый час)
Получили все заданье
«интервьюировать» нас.
Все заполнили анкеты,
Написали – кто куда,
С кем ещё хотел бы ехать.
Успокоились тогда.
Не уйдём на дно морское,
Проживём сполна свой век.
Получить жильё другое
Сможет каждый человек.
Всех из зоны затопленья
Обещали расселить.
Люди ждут вознагражденье
За страдания свои.
Кто теперь в Саяногорске,
Кто уехал в Боготол,
Кто живёт в Сосновоборске;
Там земной свой рай нашёл.
Стройка темпы набирает,
Затопленья близок час,
Но, увы, переселяют
Далеко не всех у нас.
День за днём подходит время,
Чтобы Временный* закрыть.
Только есть пока проблемы.
Мы без них не можем жить.
Все с Болтурино прощались
Прошлым летом, но, увы,…
Часть людей в селе остались
В ожидании судьбы.
Есть свои проблемы в Кежме,
И в Паново есть они.
И считают, как и прежде,
До отъезда люди дни.
Что в Проспихино творилось
Нет огласки ссоре той.
Только брали люди вилы,
Защищая дом родной.
У оставшихся проблемы
Со слезами на глазах.
Нет для них важнее темы,
Нет у них пути назад.
Временный* - посёлок (часть г. Кодинск), находящийся в зоне затопления.

Глава 8. 2010 год.
А ВПЕРЕДИ? ...
Недокура и Таёжный
Остаются на местах.
Но и их понять нам должно –
Невозможно жить им так.
Быть окраиной района
 Этим сёлам предстоит.
Расселять их – нет закона;
«перспективные» они.
Только кто же перспективу
Может им нарисовать,
И, конечно, им на диво,
Всем работу сможет дать?
Дышит столько лет на ладан
У таёжнинцев жильё;
Ремонтировать бы надо.
Только нет – жильё ничьё.
Коль дома без документов,
Не берут их на баланс.
Бесполезно ждать момента
Кто б дома ремонтом спас.
На Таёжный нет дороги,
К Недокуре нет мостов.
И грызут людей тревоги
Перспективы вновь и вновь.
Ирба, Яркино, Бидея
Прозябать в глуши должны.
Вечно ждут бюджетных денег –
Не хватает, а нужны.
Ну, а стройка? Нет сомнений.
Рано ль, поздно ль – будет ГЭС.
В силу принятых решений,
Для неё финансы есть.
Подвезут энергоблоки,
Установят … ничего –
Потекут куда-то токи.
Только нам-то что с того?
Дерипаске и Чубайсу
Есть резон чего-то ждать.
А район, как ни старайся,
Мало что сумеет взять.
Ни за землю нам налогов
(станут пашни дном морским).
А ведь надо, хоть немного,
Отчислять в замену им.
Но земля, хоть и в районе,
Федеральная она.
И, выходит, нет закона,
Чтоб пополнилась казна.
И на прибыли налоги
К нам в район не попадут;
Им в минфине, слава Богу,
Применение найдут.
Кто-то даже точно знают,
Что налогов много есть.
Знатоки нас заверяют –
Им в районе не осесть.
Подоходного налога,
При работающей ГЭС,
Соберут совсем немного.
Меньше, чем сегодня есть.
Вот такая перспектива
Ожидает кежмарей*.
Хоть картина некрасива,
Только нет её верней.
Мегаватты, скоро очень,
Мощь России укрепят.
А вот люди, если спросим,
Только ль этого хотят?
Патриот родного края –
Мой земляк (с душой простой)
Хочет больше. Он желает
Укреплять район родной.
Кежмарей* - здесь, жителей Кежемского района.

Глава 9. 2012 год.
 СВЕРШИЛОСЬ.
Незаметно пролетели
 Лета два и две зимы.
И немало преуспели
За период этот мы.   
Хоть особо не спешили
Расставаться до поры,
Разлетелись, расселились
Из района кежмари.   
Хоть не все довольны местом,
Где продолжится стезя,
Здесь сказать вполне уместно,
Угодить на всех нельзя.   
О покинутых селеньях
Пару слов скажу я вам;
Их сожгли в одно мгновенье.
 Как ужасно было там!   
Всё горело и пылало,
И трещало в том костре.
Нет, такого не бывало
Прежде здесь – на Ангаре.   
Угли с посвистом летали,
Шифер бахал, как снаряд.
И зарницы полыхали
В сёлах ряд ночей подряд.   
Таял снег, а сажа лужи
Покрывала чернотой.
Нет сомнений. Этот ужас
За безумия чертой.   
В Кежме церковь разрушали,
Как в тридцатые года.
Вновь те стены устояли,
Но настигла храм беда.   
 Он и верой, и опорой
Для души был землякам,
Но теперь, немым укором,
Под водою бывший храм. 
Лишь стихии он подвластен.
Час настал, потоп пришёл.
Храм не выдержал напастей,
И, как всё, на дно ушёл.   
С глаз людских ушли под воду
Пашни, пастбища, луга,
Первозданная природа,
Что любому дорога.   
Чтоб фарватер шире сделать,
Лесосводку провели.
Остальное – не успели?
Не хотели?  Не смогли?   
Где-то лес, кусты и травы
Затопили – будут гнить.
Бесхозяйственность державы
Кто возьмётся осудить?   
На отметку двести восемь
Надо воду набирать
Сколько елей, пихт и сосен
Будут в море умирать!?   
Шлют макушки и сегодня
Безголосую мольбу,
Из воды, как с преисподней,
За несчастную судьбу.   
Лес тот в кубокилометрах
Отравляет водоём,
Но во властных кабинетах
Думы вовсе не о нём.   
Агрегаты испытали.
Торжество нам предстоит.
Здесь, у нас, в сибирской дали
Зал машинный загудит!*   
Позади у всех тревога,
  Суета прожитых лет.
Всё списать на волю Бога
Нам (за реку) права нет.
* И загудел, и гудит машинный зал, и побежали мегаватты … из района побежали.

ЭПИЛОГ
Чужой беде не отозваться больно
Ни в сердце и ни в собственном мозгу.
Им хорошо, и все они довольны.
Прошу простить, иначе не могу.