Дико извиняюсь

Дико извиняюсь, что потревожил Вас обрывками своего мыслительного процесса, но очень хочется поставить свои точки над «i» в вопросе о графомании. А то прочёл статью одного литературного агента и профессора филологии и риторики под названием «Бес писательства», и она меня возбудила, тому що всех поражённых этим бесом грамотных и безграмотных людей этот фи ло лог и агент свалил в одну кучу, и обозвал «Графоманами». Такой подход мне представляется в корне не верным,  ибо автор статьи путает явно больных людей, с относительно здоровыми челами, которых тоже поразил, однако, «Бес писательства».

Графоманом, по моему глубокому убеждению, можно считать душевнобольного представителя вида homo sapiens, поражённого бесом писательства, но имеющего ещё и крутые амбиции относительно своего творческого «гения», и желающего славы и признания. Считая свой интеллектуальный навоз чем-то новым по форме и содержанию, такой «литератор» или «пиит», даже получивший спец подготовку  по написанию текстов, как настоящий графоман, болен ещё и мегаломанией (мания величия). Этот «нюанс» и отличает графомана от обычного писателя своих личных дневников, где бы то ни было; в собственной тетрадке, в виртуальном пространстве всемирной паутины, или на мокром песке берега моря.

Графоманы действительно наносят вред литературе и поэзии, т.к. постоянно выпендриваются сами и выталкивают свой интеллектуальный навоз  на поверхность литературного моря, а от  грамотных и безграмотных людей, поражённых бесом писательства, пишущих свои дневники и не претендующих на людскую славу, вреда мало. Они, эти писатели и поэты,  относительно здоровы, т.е. не больны мегаломанией, а стало быть, они – не  графоманы, и интересны уже тем, что пытаются написать автопортреты в своих текстах. И Языка они не испортят. А «Бес писательства» существует с незапамятных времён, с  тех пор, когда появился Язык.

Вот ещё о графоманах:

Рано или поздно, но это только в лучшем случае, поэт-графоман осознает, что он – шизофреник, и всё, что он навалял это – либо бред, либо плагиат – перепевы давным-давно известного и сказанного до него, причём, значительно лучше и умнее, и искуснее, чем он или она. Если он или она этого не осознает, то эта патология уже не излечима ничем, и он продолжает «удивлять» мир своими «откровениями» и поучениями, и расщепление его мозга (так ещё определяют шизофрению) уже ничем не остановишь.
***
Когда у ребенка отбирают сломанную, или вредную для его здоровья «китайскую» игрушку, он не понимает твоих гуманных соображений, а негодует, плачет, устраивает истерику, не желая расставаться со своим полюбившимся ему предметом.
Приблизительно то же самое происходит и с взрослыми графоманами, когда кто-то, какой-то злой дядя, или тётя, тоже недобрая, «нагло» разрушает его «поэтические» мировоззренческие иллюзии, приносящие ему эстетическое удовлетворение от процесса сотворения собственных «нетленок» - шедевров его поэзии. Графоман это – тот же «ребёнок», но с зомбированным сознанием «взрослого». Он не желает, ни за какие коврижки, расставаться с собственной психической патологией – манией поэта-творца эпохи, с экстрасенсорным чутьём.
***
Фобии и мании любили графоманию,
С самого рождения к ней липли извращения.
Не знали даже случая её благополучия.
И стала она нервная, запахла даже стервою.
А графоманы вольные хозяйкою довольные
в её избушке скучились и в тесноте с нею мучились.
Ругались и бранилися, смеялись, веселилися.
Кто слёзы лил и плакал, кто всем на зло накакал, 
кто жалил словно змей, кто стал, как Бармалей.
Ну, чисто «Жёлтый дом».
Ох, не скучно было в ём!
***

Больная тема. Если Вы зайдёте, например, на сайт «Изба-Читальня», и в «поиске», в строке «название произведения» наберёте –«Графоман», перед Вами появится список из нескольких сотен «произведений» на эту животрепещущую тему.

Кому нужны твои «раздумья»,
из интеллекта выпавший навоз.
От этих новостей несёт безумьем,
и у души своей я зажимаю нос.
Почти всё ложь, что ты облёк словами,
когда над ними не работала душа,
в них ум, как ловкий бес, вертИтся пред вами
в каком-то па де де, или па де труа.

И вдруг почувствуешь: Да, вот же, он дурак.
В невежестве своём в прыжках кривляясь,
и над содеянным бесстыдно насмехаясь,
устраивает в сердце и душе твоей бардак.
И этот бзик его остановить, пытаясь,
слезою смыть его грехи спешишь,
от слов и глаз чужих, их устыдясь, бежишь,
в молчании спасительном скрываясь.
***