Ураган

Будто грозящий шквал, гулко гремят колёса
крошечных поездов над позвонками шпал.
Что-то шепча листвой, в ставни стучится осень.
старый и ржавый клён сонно к окну припал.

Створки открыл порыв вздохом шершаво-клейким,
жёлтый засохший лист мягко на рельсы лёг…
Поезд затих и встал — кончились батарейки.
В сумраке туч сверкнул матовый огонёк.

Маленький рядовой, сделанный из пластмассы,
смотрит на потолок — небо с узлом сетей.
Нет у него лица — облик размыт и смазан
кистью нещадных лет, веки накрыла тень.

С севера гонит ночь ветер бесстрастный, серый.
Словно туман, ползут сумерки в никуда.
Маленький рядовой грудью стоит на север,
а за спиной его — целый отряд солдат.

Ружья наперевес, все, как один, безлики,
все, как один, не спят, смотрят в ночную гарь.
Слышатся за окном ветреной скрипки крики —
вечер играет вальс. Близится ураган.

Громом — хлопки дверей; воет, крепчает ветер,
режет ножами дом — холодны и остры.
Где-то в подвальной тьме в страхе рыдают дети,
маленький рядовой брошен среди игры.

Кубики на полу, кукла с застывшим взглядом…
Стёкла дрожат, кричат; буря совсем близка —
с грохотом крыш придёт и забушует рядом.
В тучах уже кипит жарким огнём река,
 
скоро прольётся вниз. Бешеный вальс грохочет,
сыплется потолок, будто песок в часах,
ломится ураган в грудь опалённой ночи.
На переломы крыш рухнули небеса.

Взрыв — и за ним другой, дом разрывает пламя
и пожирает пыль. Пепел горяч и быстр.
Астры цветут в стенах клумбой огня, кострами;
ветер, взрастивший их, гонит дожди из искр.

Облако пепла жжёт раны стены белёсой,
огненный шут-танцор корчится в хрустких па…
Будто прошедший шквал, гулко гремят колёса
сломанных поездов в острых обломках шпал.

Только отряд солдат мёртв и растерзан в клочья,
кукла без головы где-то в огне лежит.
Маленький рядовой верить во смерть не хочет,
хоть он в бою с огнём подло-случайно жив.

Смыто всё в ночь щелчком злых ураганьих пальцев,
в гулкой подвальной тьме шорохов больше нет…
Буря не помнит, как вечером затерялся
маленький рядовой в слишком большой войне.