Два Понта из греческого цикла Золотая колыбель

Ничто не предвещало скорой бури.
Пьянил простор, словно фиал вина.
Качаясь в нерастраченной лазури,
Флотилия скользила по волнам.

Синели горы видимой земли,
Что явные сокровища скрывали.
И чёрные, как тени, корабли
Уже почти что к берегу пристали.

Трещали паруса над головой,
Расписанные разноцветной краской,
Но чайки огибали стороной
Их пестроту, с заметною опаской.

В глубинах трюма, груженых на треть,
Суда несли, осознанно и жадно,
Мечи, как косы для обильной жатвы
И копья, чтобы жадно сеять смерть.

Да только, спасшие досель спокойно,
Как жеребцы, лишённые узды,
Борта ломали вздыбленные волны
И паруса пластали в лоскуты.

«Неужто нам спокойствие приснилось?
Взгляните, боги, на своих сынов
И, равнодушие сменив на милость,
Смирите белогривых скакунов!»

Гребцы молились страстно о земле…
Но Посейдон могучий отвернулся:
Из хищной стаи чёрных кораблей
Один, полузатопленный, вернулся.

И тот, кто флот к набегу снаряжал,
Перед Афиной в боевом убранстве,
Аксинским море Чёрное назвал,
В него не собираясь возвращаться.

* * *

Не год прошёл, пожалуй, и не два.
Богов торговли в помощь призывая,
Оставив за кормою Острова,
Отчалила флотилия другая.

Работу дав тяжёлым парусам
И, сохранив намеченный порядок,
С товаром добрым, что несёт купцам
Надёжно обеспеченный достаток,

Шёл караван у дальних берегов,
Покачиваемый синими валами
И чайки вились, чуть не близ голов,
Чертя пространство белыми крылами.

Был груз, как говорится, на подбор,
И спросом облечённый и ценою:
Под палубой смолистой груз амфор
И кипы тканей, и стекло цветное,

И слитки меди в тесных коробах
И зеркала с изящной гравировкой.
«Храни нас от несчастия, судьба,
Гермесом управляемая ловко!»

Счёт потеряв уплывшим в вечность дням,
Борта мечтали о плечах причала
И пел рапсод, кифарою звеня
О море, что так ласково встречало.

И, к небу ближе множества людей,
Уставших до безумья, но счастливых,
Качались плавно мачты кораблей,
Увенчанные ветками оливы.

Улыбками их встретил новый порт,
Раз корабли к его строеньям близким,
Нес на ладонях лучезарный Понт,
С того момента названный Эвксинским.