Тоска

Мне снился сон невероятный,
Необъяснимый, непростой,
Где голос звал во тьме невнятный,
Чтоб я остался на постой.

Там небо полное знамений,
И полная всегда луна.
Я растворился в мутной лени,
Но мне уже идти пора.

А голос все зовет из мрака,
Зовет и манит вникуда.
С луной, покрытой красным лаком,
Он будет снится мне всегда.

И каждый сон невероятный,
Необъяснимый не простой,
Я слышу голос тот невнятный,
Гуляя с красною луной.


***

Что одиночество мое?
Бумаге ли простая дань?
За тем ли пачкает ее
Моя трепещущая длань,
Чтоб оправданием лились
Уединенные часы,
И не была пустая жизнь,
И не были пусты весы
В моей душе добра и зла?
Нет, одинокие века
Не только выбраны для славы.
Не только в комнате пустой
Сижу печально для забавы,
Стучась об стену головой.
Но что еще меня стращает?
Любить лишь одного себя?
Кто тело в камень превращает,
Тисками душу прищемя?

Толпа, толпа, меня завидя,
В собор загнала на холме.
Любя и тихо ненавидя,
Топлю печаль в сухом вине.
Но не уйти мине от черни
Надолго в тихий монастырь.
Она мои ко звездам терни,
А я ей вечный поводырь.


ТОСКА

Ночь. начало октября.
мрачный холод за спиною.
замерзая, вижу я,
что один я, что к покою
с сердца вновь ушла любовь,
но душа, душа трепещет.
и мечтаю вновь и вновь,
что ворвется и заблещет
мне прекрасная звезда,
и согреет хладным светом,
и к руке твоя рука
вновь прижмется жарким летом.

Одиноко мне опять,
и сознание тоскливо,
и пуста моя кровать,
лягу. Ах же как пугливо!
будет мне в полночной тьме
не найти кого-то рядом.
дрожь пройдется по спине
крупным, словно семя, градом.

Ночь. начало октября.
мрачный холод и ненастье.
и засну в раздумье я:
где ж ты бродишь, мое счастье?
Я завидую тому,
чье холодно сердце вечно,
иль в огромную суму
сыплет злато так беспечно.

Ночь. начало октября.
все пустынно и печально.
сон покойный для меня
льется, как вода, хрустально.
Утро скоро. Будет все
прежнее на белом свете.
счастье главное мое
ускользнет, ищи как ветер.