Похороны с нафталином

МНЕ БЫЛО 15 ЛЕТ

Мой отец пригласил нас с братом  в большую комнату нашей прекрасной квартиры в старом купеческом особняке, занесенном ныне в реестр памятников России. Это была бывшая коммуналка, которую прежний хозяин обособил, сделав «элитной». Ее и выдали для проживания Крупину Николаю Васильевичу, заместителю директора Уржумского Пивзавода. Пивзавод славился лучшмиы пряниками в южном регионе Кировской области  в Марийской АССР  Располагался в бывшем храме Казанской Божьей Матери. Это так, к слову.

Во времена СССР до нашего Уржума докатилась директива ЦК ВЦСПСС о выдаче спецодежды рабочему персоналу.  Выдавали  ее грузовиками. Брали все. Хлопок. Супер. Строчка черная. Брюки – lacks. Если вся Америка ходила в Ливайз, а то биш в коттоне, то Уржум не уступал. Тот же коттон, черный, без лейблов. Ну и может не такой плотный. Но также линял после первой стирки.
Мой отец получил СПЕЦИАЛЬНУЮ спец одежду для руководства. Атласную, с отливом.  Чтобы вы понимали, после войны атласный материал в деревнях -  а мой отец родом из крестьянской семьи - был просто шик. Если сравнить с нашими временами, Гуччи нервно курит в сторонке.

И вот. Оотец вызвал сыновей в комнату. Мама стояла в сторонке. (Она всю юность проходила в ее отца гимнастерке. А на тот момент уже носила сапоги-чулки, мохеровую шапку и плащ из кримплена). Папа торжественно, как мне 9-класснику показалось,  вручил нам с братом по комплекту спецодежды.
Было в те времена такое понятие;  «справить костюм». Покупка двойки равнялась покупке Ландкрузера.
Нам вручили по Жигулям. И сам, впрочем,   стоял одетый  в этот костюм как пример, вроде как собирался идти по делам.

Но интрига была дальше.

Отец открыл ящик  шкафа  и раскрыл сыновьям тайну: роба в атласном варианте покоилась в комоде. Сделав паузу, папа сказал: а в этом будете меня хоронить.

Вот уж мы покатались по полу, вот уж мать нас поуспокаивала, вот уж мы нарядились в этот подаренный коттон и устроили театры.

А отец просто ушел куда-то. Может  в сарай, может за краской, а может быть мыть вместо мамы общественный туалет на две дырки с мужским и  женскими нумерами.

Ему тогда было лет 55, как мне сейчас. Костюм этот атласный покоился в верхнем ящике комода и  на всю квартиру, если откроешь, пах нафталином.

ПРОШЛО ЭН-ЛЕТ
 
Мама скончалась.

Отец запустил квартиру и я, приехав в отпуск, решил убрать ее.
Когда я дошел до шкафа, я обнаружил все в том же ящике черный атлас с отливом и неизменным, убивающим запахом нафталина. В дополнение к костюму лежали белые тапочки и белые платочки для раздачи на похоронах.
А мой папа в это время громко стучал молотком во дворе. Он всегда чего-то чинит. Или копает, или варенье варит…

Скафандр готов.

Я земля.
Я своих провожаю питомцев
Сыновей, дочерй,
Долетайте до самого солнца
И домой возвращайтесь скорей!

-  услышал я по «как бы радию», безмолвно висевшим в углу и включённым на случай сигнала Гражданской Обороны

МНЕ БЫЛО 11 ЛЕТ
 
Хоронили деда - Василия Михалыча Крупина. 
Эти похороны мне запомнились запахом полыни от костюма деда в гробу. Костюм был новый, не надеванный, также, как и косоворотка. А ведь всю жизнь проходил в зеленых послевоенных галифе и гимнастерке. Я потом еще ее студентом носил ее. У отца забрал.

Он не готовился к Встрече, он был готов к ней, по-военному. По форме. В новом костюме, с отливом.

Полынь – это крестьянский нафталин, если кто не знает…