Гламур мур-мур

            Далеко не каждому выпадает удача встретить надёжную спутницу, пребывая в электромагнитном поле депрессии.
            Коле Занзибарову, канатоходцу и ковёрному, на прошлой неделе страшно повезло.     Избежавший травм и патологий, он познакомился с выходкой из потомственной французской знати д`Ирочкой Каркас, в модном баре, где всякой твари по паре.
        Там были:
            Лягушка-путешественница со своим известным режиссёром-лягушонком.
            Высокопоставленный (папой с мамой) Серж Жираф с весомой оперет-точной (на алименты бывшего мужа) певичкой Жирофле Жирофля.
            И только огромный слон Радж, дальний родственник Джавахарлала, почему-то пришёл с Мышкой-Нарушкиной, кривой наследницей навсегда потерянного престола, у которой (поговаривали) были какие-то нарушения церебрального неуживчивого характера.
            Ни для кого не составлял секрета тот факт, что слоны боятся мышей, поэтому посетители бара старались не наступать на мышиный хвост во время танцев.
            Занзибаров был без ума (честно сказать, в этом состоянии он пребывал постоянно) от д`Ирочки. Она была несколько более чем изящная и стройная, в чём-то оправдывая свою фамилию Каркас. Но главное, что привлекало его в ней,  исключительно гламурной, что ничего общего не имело с гломерулонефритом (воспалением паренхимы почек), возникающим при восходящей (далеко к нашим предкам) инфекции с основными возбудителями – их высочествами: гонококками, трихомонадами и прочими менее значительными лямбдами.
            Кстати, стрептококков и стафилококков в бар ни за какие коврижки не впускали.
  – Гламурная-то она, гламурная, – нашёптывали Коле злые языки, а в порно снимается, на обложках Плейбоя и Пентхауза появляется, и разные звери похотливо её разглядывают.
  – Всё равно женюсь, – заявил в интервью Коля Занзибаров, – мне не привыкать.     Каждый вечер под крышей непонятно какого цирка хожу. Риск – благородное дело. Да и лишние деньги в семье никогда не помешают.
 И братки в оркестре, одобрительно улыбаясь, заиграли его любимую «Под крышами Парижа».