Вода природного колодца

Жизнь это вода природного колодца,
Хуже виднеются с годами на глади её черты лица;
И только в летний полдень на ней заискрится солнце,
Приближая начало конца...
---------------------------------------------------
Осмелюсь описать неописуемое,
Объяснить необъяснимое, нарисовать невидимое:
Оазис, который никогда не оскверняла обувь, —
В иллюзии является вновь…

Избегая погоню за новым —
Я получаю стихотворный голод,
Который утоляю блюдом старомодным, глубоководным, —
В его поиске закидываю неводы на глубину вод.

Она не замерзала в лёд,
Но рыбаки по близости не замечали.
Целую жизнь критикуют альбатроса полёт —
Он был один из них на шарообразном причале.

Не умея плавать от рождения,
Жители шара до смерти не решаются нырять.
Умножая на ноль их убеждения,
Я продолжаю в океане внутреннего мира камнем утопать.

Население с утренней росою собирает манну,
Ловит руками перепелов.
Альбатросу небесному предлагали тонну
Золотых тельцов и посеребрённых венцов;

Сильными ветрами поднята к зениту,
Крылья обжигая в знойную погоду,
Целую минуту, подобно граниту,
Летела в негостеприимную среду для птиц, такую как воду.

В секунду соприкосновения со гладью
На свободу вырвалась альбатроса душа, —
Превосходя меня скоростью,
Мимо меня двигался ко дну субъект святого малыша.

Двадцать три года продолжая эстафету —
Удалось увидеть издали оазис.
Время года  —  приближенное к лету,
Перед моими глазами Древнегреческий полис.

Во младенце был узнан Император;
Забитый до отказа Колизей, амфитеатр.
Во время антракта объявил оратор:
«На арену приглашается новый гладиатор!»

От макушки головы до пяток ног обмундирован:
Обоюдоострый меч, эллипсовидный щит;
Древнейшей из цепей неполноценен и скован,
Гробовая тишина вокруг арены стоит.

Словно белка в колесе проделывая круговорот,
Не покидая центра ни назад, ни вперёд;
Заскрипели затворы ворот…
Трибуна рвёт и мечет, мечет и рвёт;

В соперниках узнаны мною исполины:
Никогда не брали мечей — сами по себе сильны.
Художник не осмелится писать с их натуры картины —
Персонажи духовной величины!

Зачаты от Ангелов и рождены от дочерей,
Непотопляемы водою, в отличии от первых людей.
Авторитетом для них является древний змей —
Хитрее полевых зверей.

Они в утробе накормят новорожденного
Различными пороками и молоком греха.
Они высмеивают в проруби крещёного,
Душою не спасённого, стареющего словно соха…
_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_-_
Жизнь это вода природного колодца,
Хуже виднеются с годами на глади её черты лица;
И только в летний полдень на ней заискрится солнце,
Приближая начало конца...