Ведьма

Бездонные темнеют очи,
Чаруя красотой, маня,
Звезд ярче и таинственнее ночи,
Пленяют черные глаза.

Темные брови, смуглая кожа,
До пояса спускается коса,
Свежа, прекрасна, на цветок похожа,
Румяна, теплотой полна.

Она загадочна была, красива,
Изящна, грациозна и умна,
Без исключений всех любила
И ярким светом всем была

Туманным утром на рассвете,
Когда лишь брезжила заря
Красавца красоты, невиданной доселе свету
Однажды встретила она

Глаза блестят, свежи ланиты,
Высокий, статный молодец,
Рубаха из заморских тканей сшита
Кудрявый, храбрый удалец.

Влюбил в себя он ту девицу
Да сам повержен чарами был в миг,
Пленил он вольную жар-птицу
Плен и его врасплох застиг.

Шло время, они были вместе
Неделя, месяц, и полгода, год,
Он говорил, быть ей невесте,
Навеки стать его женой.

Но как-то вечером однажды
Сюрприз она преподнести ему
Спешит, придя скорей, пораньше,
Стучится в дверь рукой к нему...

Скрип. Тихий шорох. Голоса:
Один - его, другой - она.
Открыта дверь, выходят два лица
И оба прячут вниз свои глаза

Вокруг всепоглощающая тишина
Без слов все видно, суть ясна,
Неслышным шагом уходя
Идет в ночи она одна.

Проходит время, мчат года
И память стерта без следа
Не ждал он новостей о ней,
Она пропала, нет вестей.

Три года канут в лету. Он
Лежит уставший, клонит в сон.
Вдруг, окружает его едкий дым
Вокруг темно. Тут, слышен скрип.

Беззвучным ужасом прошел
Озноб по телу, ноги свел,
По стенам тени расползлись
И вокруг горла обвились

И оглушающе в ушах
Незримый голос зашипел,
И задыхаясь, с пеной на губах
От страха он окаменел

Из дыма черной пелены
Два белых глаза мертвых,
За ними волосы черней смолы,
Нить синих губ, как камень твердых

От ужаса сковало тело
По стенам пляшут черти
Та прошипела: "Вышло время"
Все яростней желая его смерти

Ночную тишину взрывает крик,
В поту холодном просыпаясь,
Боится он глаза открыть,
Лицо ее увидеть опасаясь.

И каждый вечер тот же сон,
Темнеет, дым, она... оно...
По стенам черти. И под свой же стон
Он просыпается, под ним холодный пол.

Перестает он спать и есть,
Он путает и ночь, и день,
Таблеток выпитых уже не счесть,
Он превратился в собственную тень.

Три месяца прошло. Домой
К себе заходит он и цепенеет:
У зеркала, к нему спиной
Вся в черном. Холодом могильным веет.

По комнате клубится дым,
Своим дурманом разъедая,
И что-то ползает над ним,
Безумный ужас разжигая

Ни дернуться, ни шевельнуться,
Ни убежать, ни шелохнуться,
Моргает сильно, все пытается проснуться
А ведьма вдруг решила обернуться...

Белеют злобные глаза
Из черных впадин под бровями,
Белеет серебром рука,
Шипит змеей и брызжет ядом

Синеет сжатая нить губ,
Черней смолы черные пряди,
И сердце - лед, холодная как труп,
И злость, и ярость в ее черном взгляде

Его пронзает еще больший страх:
Она ему знакома... Как?
Он падает, испуганный до полусмерти,
К нему спешат скорее черти

"Не трогать!" - раздается, - "Мой!" -
Грохочет бессловесным шумом.
Плывет, держа перед собой
Свою клюку руками трупа.

Безумно медленно и жутко
Она приблизилась к нему,
Оттягивая каждую минутку,
Шипя: "Сегодня без тебя я не уйду"...

В ту ночь над домом этим
Сгустились странные клубы,
Плясали в окнах силуэты,
Были черней ночи они.

И черный дым тот дом обвил,
Зловеще расползались тени,
И жуткий вопль тишину пронзил.
Еще ужасней тишина пришла на смену...

Что сталось с ним никто не знал
Исчез, совсем пропал, без следа.
Никто вестей о нем не ждал,
Никто не видел больше сердцееда.

А дом его стоит доселе там,
Холодный, мрачный он, зловещий.
Никто не ходит по его заброшенным садам
Не входят в дом, не трогают и вещи.

А каждый вечер - свет в окне горит,
И тени выползают, ходят.
И кто-то что-то говорит.
Не шепчет. Все шипит и стонет.