ПОЭТ и гад

Бенедикт Михайлович Сарнов в книге "Заложник вечности. Случай Мандельштама" приводит 12 версий известного разговора Пастернака со Сталиным.
Вот тринадцатая.

Мне жаль, но осквернюсь устами
об имя гада вурдалака.
Итак, однажды сука сталин
звонит Поэту Пастернаку.
Учтиво, чуть ли ни на Вы, он
и с ненавязчивым акцентом —
насчёт зе-ка, что резко вырван
с курорта в зону, где уценка
мгновенно жизни и здоровья,
стихов, еды и настроений —
одним щелчком, движеньем брови,
одним всесильным мановеньем... —
насчёт Поэта Мандельштама,
мол, мастер тот ли и не друг ли
он Вам?..  — он запахнул пижаму,
ночные в угол бросил туфли,
подумал: с этим надо строго,
напористо — сожрёт иначе,
и начал, вытянувши ноги:
— Да, Мастер. Друг. И — гордость нации.
Тебе хоть ясно, что под этим
я понимаю? Есть вопросы?!
Не отвлекайся — я заметил:
ты крошишь в трубку папиросы.
Сквозь смрад — вперёд ли, вглубь ли, ввысь ли —
Поэзия прорвётся с боем.
Твои подручные не смыслят
в ней ни х... рена. Скажи тубо им.
Да поскорее! Гнусным культом
своим хоть раз блесни во благо.
...И рухнул гад, сражён инсультом
и храбрым будущим Живаго!