Внутри

Внутри.
 
Я много встречала избитых и рыхлых домов,
Годами уложенных, как на покой, предлагаемый временем, на бок.
От старости рваный, от ветра плешивый покров,
На досках скрипящих у сломанной двери колода истоптанных тапок.
 
В домах тех царит неприглядный, но светлый уют.
Заляпанный чёрным торшер излучает особенный свет с теплотою.
Костёр непрестанно трещит о рассказах про всяческий люд,
Бывавший когда-то меж стен, об оставленном им и о взятом с собою.
 
На кухнях промёрзшие спины полов согревают ковры,
Заботливо ставятся в блюдцах с потёртой каемкой глубокие кружки.
Заваренный чай наливается. В красной пиале теснятся бугры
Пустыней из сахара, ложкой в долину разглаженных, просятся в руки ватрушки.
 
С печи перекошенной кот наблюдает за псом поседевшим в окно,
Мяукает слабо, о прожитом вслух вспоминая: мол, вот, был недавно щенком.
Как годы летят! Да и я-то не молод, ослаб и мышей не ловлю уж давно;
Котёнок во мне не подох, но не так, как тогда, мои лапы сильны и уже не играю с клубком.
 
В тех избах, забитых дождём, замурованных в зимы холодные льдом,
Меж стен, умоляющих крышу не падать, рыдающих, прячущих слёзы в обои,
Живут из редчайшего золота люди, хранящие в сердце сокровища, сыпя добром
В руины разваленных душ, обитающих в замках из камня, кричащих в хоромах от боли.