Ваза

В рассветной свежести тепла,
Под сенью нежно-синих облак,
Гончар, забросив все дела,
Сидел. В мечтах рисуя облик.

Не шла работа. Круг пустел.
И глина комом затвердела,
Бездушно делать – не хотел,
А что хотел – еще не ведал.

Все туже грусть его плелась,
И мысли поднимались выше.
И, не найдя в привычке страсть,
На берег он высокий вышел.

А там, как неба благодать,
Девчушка юная стояла,
Собравшись будто полетать,
Раскинув руки, напевала.

Ах, как изящен стан ее!
И как тонки, прозрачны пальцы…
Узорной радостью лицо,
Как будто вышито на пяльцах.

И очарованный гончар,
Вернулся в дом свой. Увлеченно
Он создал вазу – нежный дар,
Ее красою окрыленный.

Ненужный, в сущности, предмет:
Тонка, длинна и узкогорла.
Поставил цену – пять монет,
Решил продать. По праву торга.

Тряся увесистой мошной,
К витрине тучный лезет барин:
«А что ж так дешево, друг мой?
Хотел супруге взять в подарок!

Да только, право, засмеют,
С такой безделицей, чуть видной!
Давай, раскручивай свой круг,
И сделай что-то посолидней!»

Ушел богач. За ним бедняк
Руками робко лезет к вазе:
«Какой бессмысленный пустяк!
Да для хозяйства это разве?!

Вина в нее мне не налить,
И молока, пожалуй, тоже.
Ведь неудобно будет пить!
А цену глянь! Куда ж дороже?!»

И, гнев свой праведный, разлив,
Покинул лавку, мир ругая.
А ваза, горлышко склонив,
Стояла, взгляды привлекая…

Когда же, с сумрачной душой,
Окутал вечер пеленою,
Поэт к лавчонке подошел,
Своей подкупленный мечтою.

Приник с восторгом он к стеклу,
Где ваза, в густотень одета,
Сказал: «Ее себе беру!»,
Отдав последние монеты…

«Ну, слава Богу, продалась!»
В ответ гончар, со вздохом воли.
«Кому-то все ж таки сдалась!
Не буду нечто делать боле!»

…Рассветных бликов лепестки
Упали в хижину Поэта,
И, на полу, как шелк, легки
Листки. Исписаны сонетом.

Объят изящный стан рукой,
И тонкость пальцев щеки греет…
А на столе, храня покой,
Та ваза, солнцем пламенеет…