глубина это ворох поверхностей

Диагонали торнадо.

Сороки отталкиваются
Прорезью крыльев
От синевы.

В слоистом небе над городом –
Ушедшие голоса,
Руки, исчезнувшие когда-то.
И поэтому
Не смотри
Вверх.
Или смотри, но тогда я буду с тобой.

В прошлое вглядываются сквозь ситец.

Будущее цветет, как сад черных роз.

Это наших рук дело –
Закрасить их белым и красным.

Да, я буду тебя беречь,
Я нарисую тебе прекрасные сны,
И, говоря в голове «береги меня тоже», молчу,
Потому что ты можешь и не..

Я его помню,
Внутреннего ребенка,
Чьи ладони в земле,
А запястья пахнут фиалками,
И он выдержит все,
И он все уничтожит, если понадобится,
И создаст новый мир, если так будет нужно.

Цвет очищается.
Охра становится солнцем.

Я оживаю
И без брони,
Без маски
И без ножа
Иду навстречу
Всем глазам и всем голосам,
Потому что меня только ты увидишь.

Я больше их не боюсь.

Скажи мое имя,
И я отыщу тебя.

Борозды улиц,
Электрический свет,
Тканевый силуэт человека.

Район, похожий на кладбище кораблей.

Когда мы разделим глаза на двоих,
Ты увидишь дымок из вон той трубы,
И красивый атлас синевы,
И белые здания в черных деревьях,

И себя.

Я простота я душевые кабинки я желтая чашка смывать след от чая сожженные губы я шнур с изолентой я курага я крупа я гербарий спальный район как кладбище кораблей белый носок и черный блистер таблеток запах волос и я детское я открытое я люблю тебя а ты ты меня тоже любишь улыбка

Эй тут оранжевые фонари тут окна суда как чешуйки рыб и в офисах ходят какие-то ноги темнеет детей забирают со школы продают квартиры все как обычно если свернуть там безлюдно и качели и горки как марс а я не сворачиваю я вишу над городом будто птица и выклевываю огоньки приношу их тебе они яркие они светятся

Здесь больше нет времени

Пока-пока пароход прошлой жизни отчаливает абрикосовое варенье лечит все раны непонятные бронзовые монетки куда красивее хоть на них ничего и не купишь большая синица уносит меня в синеву мирумир мирумир у месяца ножик в кармане а я вижу ясно все переливы твоей души даже закрыв глаза

Кем просыпаешься утром
Когда времени нет
Когда некуда больше бежать
Когда все только пыль
И твой голос
Как единственная часть света

Всем

Я просила о шрамах я знаешь просила о шрамах я верила шрам это память это значит ты верен

Ты был там, ты кутал меня
В полотенце с маленьким Бэмби,
Мы собирали ракушки
В холодном песке.

Мне столько нужно тебе сказать но все их слова такие нелепые я рисую я складываю из бумаги красивые треугольники я собираю из ниток созвездия и ничего не выходит выразить всю мою нежность и странную эту воинственность я тебя отвоюю ребенок с руками в земле запястья фиалками пахнут я тебя отвоюю я укрою тебя от мрака ведь я только выгляжу хрупкой а на деле я многим сильнее с этим сложно ложиться в кровать понимать как все может сложиться сколько жутких реальностей я могу перегрызть и выплюнуть будто косточку вишни и когда здесь все разломается напополам я тебя сохраню

И если ты меня ранишь
Я просто замажу ранку
Вареньем из абрикосов
И буду верить
Тебе.