Хроника

Черная хроника белых, усталых ночей
сдобрена сагами беглых и байками пришлых.
Здесь и резня горячей, и заварка горчей,
здесь и любовь - то петля, то шагание с крыши.
Липкое марево малых, тюленьих широт
стынет на камне баландой - ни вкуса, ни цвета.
Скалятся скалы и поедом жрут кислород -
все восемнадцать и восемь десятых процента.

Синяя хроника древних, бездонных морей
хорится звонами чарок и зовами чаек.
Завтра потоп, а сегодня - всего и скорей.
Завтра ответ, а сегодня и Бог не начальник.
Сотни роденовских поз: "у кого бы занять?",
тысячи новых полян и непиленных сучьев.
Море волнуется раз и волнуется пять,
чтоб, по субботним приливам, выкрещивать лучших.

Желтая хроника пестрых, орущих миров
сводится к разным калибрам закрученных гаек.
Каждая вера - ограда, бойницы и ров,
каждая правда - вчерашний, оставленный шкалик,
каждая воля - спокойный налоговый сон,
каждая пуля - частичка Всевидящей Башни,
каждый восторг - неизменный прыжок из кальсон,
с правом вернуться обратно. В свои ли - не важно.

Красная хроника первых, портретных полос
женит кадила и пушки, дворцы и молельни.
Здесь начиналось посадом, а вырос погост,
здесь напостились и скопом друг друга поели.
Выжив - ни рыбой, ни мясом - считаю века,
щелкнув забралом, иду к уцелевшим соседям.
Я занимаю мозги под залог языка,
чтоб пропустить миллиарды и выйти последним.