Аонижевсекарие, блять
Дальше, а точней, в тоже время появились смоляные (чёртовы) глаза Тёмы. Они напоминали мне о детстве, когда на стволе вишни, растущей рядом с домом, я увидела большой кусочек смолы. Он был такой липкий и тягучий. И я до сих пор помню ту форму. Помню прозрачность и в тоже время темноту той смолы. Она как будто пропиталась блеском солнца, как будто была наполнена расплавленным песком, залитым каплей сахара. Она блестела и я любовалась ей. Помню, как хотела, но не смогла сорвать тот кусочек, не смогла полностью ощутить ту липкость и вязкость. Этот образ до сих пор в моей памяти. Наверное, так будет и с человеком, глаза которого имеют тот же оттенок.
Я никогда не любила мёд. Ненавидела его. Худшим наказанием было молоко с мёдом, чай с мёдом или же ложка мёда при начинавшейся болезни. Я любила смотреть, как мёд собирают пчёлы, я любила смотреть, как мёд выливают из сот, но он сам казался мне каким-то приторным, противным на вкус. Он вязал язык, жёг горло, а если он ещё и старый был, засахаренный, то попытки съесть его превращались в ад. Но лет пять назад на море я попробовала вкусный, тягучий, мягкий мёд. Он цветом был похож на ночные фонари, которые вот-вот должны погаснуть. Тёмный, плавающий, имеющий до безумия приятный аромат. Я влюбилась именно в тот мёд и могла есть его каждый день. Много не нужно было. Всего каплю в день, но я должна была иметь возможность наслаждаться этим мёдом. Но я так и не узнала тогда, что это был за мёд: липовый ли, кленовый, из клевера. А когда мы вернулись домой, я такой больше не пробовала нигде. Обидно, блин. Так и с медовыми глазами. Я не люблю мёд, но именно этот оттенок заставляет меня надеяться.
Свидетельство о публикации №115120701121