Чудесное спасение. Эпизоды, часть 3

Не случилось тогда  трагедии только участием случая, защитой ангела и Божественным присутствием.
   Тяжелая трехметровая  необрезная доска выскользнула из рук художника, разбиравшего леса и устремилась вниз. Она ударялась о трубы, препятствующие ее свободному падению, чуть замешкивалась, теряя скорость, и продолжала пересчитывать ярусы.
  Внизу, под лесами, маленькая баба Катя, согнувшись в три погибели, привычно шкрябала своим железным шпателем, убирая застывшие капли воска с мраморного пола. Хоть и раздавала она прихожанам нарезанные бумажки для свечей, все одно, после Богослужения весь пол был заляпан воском.
   Она даже не подняла головы вверх, не услышав глухого звука соударения металла и дерева и только громкий испуганный крик: - Берегись! - отвлек ее от монотонного занятия и разогнул спину. Баба Катя не тронулась с места, еще не осознав и не увидев ту опасность, которая ей угрожала.
   А доска тем временем спустилась еще на один ярус, едва не увлекши за собой другую доску, не меньшего размера. С какой высоты сорвалась доска, – никто ни тогда, ни тем более,  сейчас, не скажет, но думается, что более пятнадцати метров отделяло ее от пола.
   Человек в возрасте не отличается быстротой реакции. Баба Катя возможно, спустя мгновение,  успела понять, что сверху что-то летит, но  в одну секунду отскочить она не могла, и поэтому вверила всю себя судьбе и Богу.
   Художник замер в ожидании чего-то ужасного и даже был готов умереть, только бы не видеть крови и бездыханного тела.
   Доска, пролетев метров восемь, вдруг, словно понимая и предчувствуя . какую опасность она несет человеку, качнулась на железной трубе, глубоко накренившись в одну строну, и собрав все силы ; – инерции, изменяющего центра тяжести,  земного притяжения, поймала баланс, и остановив время, зависла в неустойчивом равновесии. В семи метрах под ней стояла старушка, не успевшая  ни испугаться, ни осознать своего чудесного спасения.
   Не сводя глаз с повисшей на трубе доски, сверху спускался побледневший художник, осторожно,  мягко и бесшумно, словно хищник, боящийся спугнуть жертву  и  приготовившийся к стремительному прыжку. Любой неосторожный шаг мог спугнуть , сдвинуть затаившуюся доску. Все еще не веря в случившееся, в то, что доска не долетела до пола, он остановился в метре от нее и, продолжая сохранять предосторожность, потянулся к ней и мертвой хваткой придавил к трубе.
   – А что бы со мной сделалось? - хитро улыбаясь глазами, говорила баба Катя. 
   – Ну маненько прибило бы, беда какая. Тут вот думаю, как зимовать буду, где уголь брать? А в храме со мной ничего не случится, Господь не допустит, - успокаивала перепуганного насмерть художника баба Катя. И так он любил в ту минуту  эту маленькую, бойкую на язык и в движениях  старушку, так был счастлив слушать снова и снова , как ее стальной шпатель скользит и шкрябает по мраморному полу, видеть, с каким старанием, усердием, проворностью делает она свою тяжелую, малопривлекательную работу.
   Но Бог её, по всей видимости, тоже очень любил, уберег от смерти и даже не дал испытать панического ужаса.  Баба Катя уже много лет была вдовой, детей у нее не было, и церковь была для  бабы Кати вся радость и весь смысл жизни. В молитве и смиренном послушании она каждый день заслуживала эту любовь Бога и не роптанием своим на тяжелую долю и искренним благодарением  за все, что он ей давал по своей милости, по своей мудрости.
   – Спаси и сохрани мя , Господи, и прости всякая согрешения, вольныя и невольныя, - повторяла слова молитвы баба Катя. Да будет воля Твоя, да святится имя Твое.