Начало зимы - Декабрьский триптих

Первый настоящий снегопад
________________________________
Безмолвны лесные покои
В тот час, как придёт снегопад.
Просеки с пожухлой листвою
В роскошных пелёнах молчат.

Ни отзвука, ни отголоска –
Такая вокруг глушина!
Легла на поветья берёзкам
Нездешних небес белизна.

Поляна – молочная чаша
Над ней малахитом хвоя.
Колдуют дремучие чащи,
Кулижки и гати тая.

Таинственно-грозного вида,
В расщелине старых ракит,
Как будто языческий идол,
Нахохлившись, филин сидит.

Покрутит башкою мохнатой,
Крылом одичалым взмахнёт,
И в завесях снежной палаты,
Как зыбкая тень пропадёт.

Растёт тишина над тайгою,
Всё гуще снежинок поток.
И вот под моею ногою
Сугроб глубиною в вершок.

Убродом я выйду на всполье:
Исчезла ненастная даль.
Прощай ты, осенняя доля.
Уходит из сердца печаль…
_______________________________________________________
фото - сайт Фотосайт.
_______________________________________________________
Поветья – сплетения ветвей, боковые мелкие ветки деревьев,
Кулижки, кулиги – поляны в лесу, росчисть среди тайги,
Башка, баш – по-татарски -  голова,
Убродом – идти утопая в чем-то, в снегу, например,
Всполье – край поля.
________________________________________________________
               
               
Декабрьские сумерки в краснолесье
               
Все гуще день смежал свои ресницы,
Рассвет теперь, в начале декабря,
Встречал вечерних теней сумерницу,
Не ведая, где прячется заря.

Большак застелен первою порошей,
В забвенье сонном обмирает бор.
Вот можжевель под хвойною одёжей
Трясёт брадой, как в сказке Черномор.

Неощутимо притемнились краски,
А покухтень на проседях сосны
Был выкуневшей беличьей окраски,
Как мех с пушистым ворсом для зимы.

Сверну на тропку в гущу краснолесья,
Помечена остинками она -
Сухой травы:  под снежною завесью
Едва теперь в подлеске мне видна.

Тут в дымке лунный облик показался –
То к долгому ненастью и ветрам.
И след мой где-то в чаще заплутался,
А где, того не ведаю я сам.
Покухтень – кухта, снег на деревьях,
Выкунел – про шкурку промыслового зверя, особенно белки, кунеет белка к зиме, отчего шерсть становится дымчато-белёсой, пышной, красивой.
Краснолесье – сосновый бор.
               
               

Свежий снег
               
 Глянь-ка утром: под оконьем  свежевыпавший сугроб,
Обновлю в лесу окольном  серебристый белотроп.

Бор вдали застывшей сказкой встал, как снежный теремок,
Будто дядьки Берендея то украшенный чертог.

А вблизи на важных кронах,  на ажурнице ветвей
Виснет снежищем узорным - опушь завитых кудрей.

Снег настолько бел и ярок, что невольно жмуришь глаз.
Вот, как утренний подарок, лёг малик на канифас.

Знать барсук никак не хочет лечь в зимовие своё,
И нет-нет да вдруг прострочит переследицей крушьё.

Словно празднуя смотрины  нашей матушки-Зимы,
Принаряжены осины в шелк каёмчатой тесьмы.

Гости тоже не забыты, не смотря на глухомань,
Белой скатертью покрыта красногорская елань.

И копытом раздвоённым великан таёжный - лось
Пересек набродом ровным ту полянку наискось.

Через проседь непогодья синь случайная блеснёт,
Берендеевы угодья полусветом обольёт.
               
Канифас – х/б ткань с теснённым рисунком,тут образное сравнение со снегом, который украшен следами зверей и птиц,
Крушьё – бурелом, валежник,
Малик – следы зверья на снегу,
Набродом – то есть вглубь по снегу.