Он скажет

Что ж, полагай мой слог за бред
И злобно плюйся словесами…
Но я единственный поэт,
Твоими плачущий слезами.

Зарой, забудь к могиле ход,
Что есть пока еще на свете.
Знать, не родился мой народ
На изнывающей планете.

А ты, попавший на крючок
Демократической неволи,
Плыви в подставленный сачок,
Не осознав грядущей боли.

Дитя безнравственных времен,
С душой, не ведающей слезы,
Не слышишь стон живых имен;
А погребешь — скулишь для позы.

Хвали иные имена
Во славу бренную поющих,
Но знай — их сладкая слюна
Икнётся ядом для живущих.

О, как ты быстро одичал,
Неся попам свои подачки,
И безрассудно обмельчал,
Легко вставая на карачки.

Не уважающий себя,
Взахлеб свою потребу славишь:
Не потому ли, не любя,
При жизни так изгоев травишь?!

Но, как юлою ни вертись
Под дудку правящих каналий,
Твоя безрадостная жизнь —
Пойми! — пойдет под мой сценарий.

Опередив событий ход,
Я четко вижу — на планете
Еще родится мой народ,
Который вспомнит о поэте.

И, освежив мой пыльный след,
Он скажет: «Здесь, под небесами,
Он был единственный поэт,
Кто плакал нашими слезами».