Нина

— У Бога в мастерской была, бесспорно, глина,
Но это — там, а мы людей
Давно уж лепим из идей.
К тому нас побуждает веская причина.
Без Нины ты, я вижу, пропадешь.
Ты слишком впечатлителен, скучаешь,
Людей вокруг не замечаешь.
Ты вскоре, видимо, запьешь,—
Сказал мне друг.— Идем со мной.
Я знаю, где тебе помогут.
В душе твоей какой-то омут,
И, видно, что-то с головой.
Идем, я знаю институт,
Где Нину повторят по коду,
Перетасуют как колоду
И на дисплей переведут.
Конечно, Нину повторить нельзя,
Но образ повторить возможно.
И это уж не так и сложно:
Захочешь;—;повторишь себя.
Такое тоже может быть —
Всё по желанию клиента.
Там этого и ждут момента,
Чтоб это чудо сотворить.
Мы все находимся у них:
Наследственный наш код хранится в банке.
Нас расчленили там на строки, клетки, гранки.
В них всё отмечено: ты гений или псих.
Там Нины код в компьютер поместят,
И он заговорит с тобой как Нина.
Чудесная получится картина,
Когда обоих вас поставят в ряд.
И, знаешь, может быть, она —
Её двойник;—;окажется умнее,
Приветливей, красивей и нежнее,
Чем беглая неверная жена.
— Уговорил,— ответил я. —
Поверь мне, я на все согласен:
Сегодняшний мой день ужасен,
Он — то же, что и жизнь без света и огня.
* * *
Хочу, чтобы была умна,
Хочу, чтобы была красива,
Хочу, чтоб мыслила она
Почти как я и не была ревнива.
Чтобы умела преподать
Любви компьютерной уроки,
И чтоб умела мне прощать
Несправедливые упреки.
Хочу, чтоб грудь ее была
Чашеобразной круглой формы,
Чтобы любить она могла
Без ваших формул, правил, нормы.
Чтоб было мне приятно с ней,
Чтобы меня она любила
И чтоб прийти в компьютер к ней,
Она меня бы торопила.
Чтоб голограммою была,
Чтоб мог её я всю увидеть,
Чтобы сказать она могла,
Что неспособна ненавидеть.
— Ну, что ж, комбайн может всё.
Мы всё учтем, что вы сказали.
Считайте, вы продиктовали
Нам пожелание своё,;—
Ответил клерк. — Мы ваш заказ
Готовы выполнить досрочно.
Не сложен он. Я знаю точно,
Что он порадовал бы вас.
Вам остается лишь сказать,
Что наше чудо вам подходит,
И чек платёжный подписать.
Клиентов фирма не подводит:
Комбайн доставят вам домой,
Введут программу, всё проверят,
И вы войдёте в мир иной,
Где дни, рождаясь, не уходят.
Где ночи нет, как нет и дня,
Где всё;—;плоды высоких знаний,
Где на дисплее из огня
Родятся образы желаний.
Вас встретит Нина. Вы сказали,
Так вашу девушку назвать?
Мы вас чуть-чуть опередим:
Что делать, надо угождать.
Клерк мысли, видимо, читал.
Здесь всё каким-то странным было.
Я чек, не глядя, подписал:
Свиданье с Ниной торопило.
* * *
Я в холл вошел. Мне клерк сказал,
Что нынче в полночь, не позднее,
На испытательном дисплее
Я свой увижу идеал;
Что мне пора уж осознать,
Что я теперь опять с любимой,
И что судьбой неотвратимой
Я это должен называть;
Что я увижу ту, что в ночь
Меня покинула внезапно;
Что это горе хоть ужасно,
Его возможно превозмочь.
И вот я Нину увидал,
Её лицо, её улыбку...
Всё, что носилось смутно, зыбко,
Мой мозг комбайну передал.
— Скажи мне, Нина, это ты? —
Сказал я Нине из дисплея.—
Моя Нинель, мои мечты,
Моя божественная фея.
Скажи мне, где ты, я приду,
Я прилечу к тебе, приеду.
Признаешь ты мою победу,
Когда отдашь мне красоту.
Поверь мне, я тебя искал.
Но ты как сон, как дым пропала.
Ты, что, скрываться не устала?
Какой последний был вокзал?
— Уймись, Сережа, я мертва,—
В дисплее Нина прошептала.—
Тебя ведь тоже я искала,
И это, милый, не слова.
Ты слышишь здесь лишь то, что я
Тебе сказать тогда хотела,
Когда в агонии горела,
Когда теряла я тебя.
Да, я, Сережа, умерла.
Исчезла, нет меня на свете.
У нас уже не будут дети,
А я ведь так тебя ждала.
Я далеко, я там, в эфире,
Но я живу, я говорю.
И хоть живешь в другом ты мире,
Я, всё ж, тебя боготворю.
Люблю тебя, твой нрав, ошибки,
Твой гнев, твой лик, твои мечты,
Что в совокупности есть ты —
О тела, мыслей до улыбки.
И знай, что я к тебе приду.
Меня увидишь в голограмме,
Живой, веселой. В светлой гамме
К тебе в действительность войду.
Но я, мой друг, уже устала.
К тебе нелегок, долго путь.
Должна сейчас я отдохнуть,
Но как я много увидала!
* * *
Дисплей погас. Я молча встал.
Во мне всё дергалось, дрожало.
Во мне всё смерть не признавало,
Я ничего не понимал.
Я видел Нину — это факт.
Я положил тому начало.
Но выйти с мёртвой на контакт?!
Еще такого не бывало.
И в то же время, что мне смерть?
Для чувств Нинель не умирала
И никуда не исчезала.
Любовь не может умереть.
Пусть Нины нет, пусть будет так,
Но есть дисплей, есть образ Нины,
И между нами нет пустыни,
И это уж хороший знак.
Теперь могу я Нину видеть,
Могу я с Ниной говорить,
Могу былое воскресить
И Ниной жить, и Ниной бредить.
* * *
Был вечер. Я включил дисплей.
Послал в комбайн позывные.
Зажглися точки голубые —
Ответ красавицы моей.
И тут же милое лицо
Передо мною появилось.
Оно зевало. Нина злилась,
Она не выспалась ещё.
— Прошу, не злись, не одевайся.
Сейчас чудесный поздний час,
Как будто созданный для нас,—
Сказал я Нине.— Представляйся.
Я знаю, что красива ты.
Но я хочу увидеть голой,
Хочу увидеть в жизни новой
Твои прекрасные черты.
Ты в голограмме обещала
Прийти ко мне, так что ж, иди!
У нас весь вечер впереди
И нам не нужны одеяла.
— Ну что ж, могу сейчас прийти.
Не надо проявлять сноровку.
Смотри на пульт. Тебе найти
Там нужно тумблер, ключ и кнопку.
Включаешь тумблер, кнопку справа —
Зажгутся жёлтые огни.
Ты световое покрывало
Ключом направо отведи.
И я явлюсь, в лучах купаясь,
В огнях невидимой зари.
Тогда в глаза мне посмотри
Влюблённо, нежно, улыбаясь.
Я сделал всё, что мне сказала
Моя умершая любовь,
Которую любил я вновь,
Которая мне всё прощала.
И вот, в мерцании лучей
Из ничего она явилась
И мне, как прежде, поклонилась
С улыбкой царственной своей.
Но не успел я с кресла встать,
Как тотчас облако погасло.
Я понял — буйствовать напрасно,
Комбайн приказывал мне спать.
* * *
Люблю работать по ночам,
Когда все спят и псы не лают,
И тишину не нарушают
Ни шум машин, ни птичий гам.
Тогда смотрю я на портрет
Моей умершей милой Нины,
Потухшей, как огонь лучины,
Светившей мне на склоне лет.
Тогда в комбайн я говорю:
— А помнишь, Нина, как, бывало,
Встречали в парке мы зарю?
И это было лишь начало.
Как мы скрывались от людей,
Чтоб целоваться можно было,
И ты, конечно, не забыла
Бессонных праздничных ночей.
Как в первый раз поцеловал
Твои глаза, твой лоб и губы,
Как я сердился, но прощал
Твои капризы и причуды.
Тогда мы жили кое-как,
Но счастья нам вполне хватало,
И это счастье заставляло
Не замечать, кто друг, кто враг.
— А почему не говоришь,
Как я тебя, Сергей, любила?;—
С дисплея Нина говорила.;—
Об этом почему молчишь?
А, ну-ка, вспомни, мой кумир,
Как я тебя боготворила,
Как я тебе себя дарила
И вечер превращала в пир.
Как клялся ты меня любить
Всю жизнь, до гроба, до предела.
Как в жизнь с тобой вступали смело,
Чтоб все невзгоды покорить.
И это счастье не прошло.
Я здесь, с тобой, начнем сначала.
Я не исчезла, не пропала,
Ты без меня не сможешь жить.
Так жили с Ниной мы вдвоем:
Она;—;в дисплее, я;—;на воле,
И постепенно в этой роли
Она вошла в мой скромный дом.
* * *
— Открой, Сережа, это я.
Не удивляйся, я серьезно…
Я возвратилась. Очень поздно.
Открой мне дверь, прошу тебя.
Я отпер дверь. Передо мной
Стояла Нина.;—;Ты живая?;—
Пролепетал я, сознавая,
Что глаз не ладит с головой.—
Сказали мне, ты умерла.
Входи. А ты не привиденье?
Не из другого измеренья?
Ты не двойник? Где ты была?
— Дай мне раздеться. Я пришла.
А это значит;—;я вернулась.
И навсегда. Видать, рехнулась,
Что ночью из дома ушла.
— Ну, что ж, снимай пальто. Ты у себя.
Всё хорошо, опять мы вместе.
Я рад, но что-то не на месте
В душе моей из-за тебя.
Я подал ужин, стол накрыл.
Потом сказал: «Уж три недели
Как за столом мы не сидели,
Но рядом всё же кто-то был?!
Сейчас ты будешь говорить,
Что в жизни всякое бывает.
И в то же время утверждаешь,
Что без меня не можешь жить».
— Нет, на мужчин мне наплевать,
До их любви мне нету дела.
Мне просто, милый, надоело
Тебе всё время угождать.
Ты хочешь быть главой семьи,
Ты не считаешься с другими,
Моих подруг считаешь злыми,
Тупыми, глупыми детьми.
В беседах ты колюч как ёж,
Себе ты много позволяешь,
Моих родных не уважаешь,
Со мной к ним в гости не идёшь.
Ты не считаешься со мной,
К моим желаньям безразличен,
К своим поступкам;—;не критичен,
Но ты не гений, не герой.
Я для тебя — пустой каприз.
Я — кукла без души, но с телом,
С хорошим, сильным, теплым, белым.
В нём славный верх и добрый низ.
Я слушал Нину. Возражать
Сейчас ей было бесполезно.
Она пыталась очень скверно
Уход из дома оправдать.
И я, конечно, понимал,
Что прошлого уже не будет,
Что глупость в жизни счастье губит,
Что я подругу потерял.
— Десятый час, пора в кровать.
С дороги, вижу, ты устала.
Иди, ложись под одеяло,
Одной всегда приятней спать,—
Сказал я Нине. — Я привык
Ложиться поздно в кабинете
С окном открытым и при свете.
А вот от спальни я отвык.
* * *
Я растерялся. Та, что в спальне,
Была, увы, моей женой,
Теперь уже не «дорогой»,
А посланной судьбою в наказанье.
А там, за дверью, в тишине,
Что появлялась на дисплее,
Была дороже и милее,
И ближе, и понятней мне.
Что было делать — я не знал.
В себе не мог я разобраться,
С комбайном я не мог расстаться,
Я с ним одним и отдыхал.
И я вошел в свой кабинет,
Включил комбайн;—;явилась Нина,
Точнее, Нины половина,
Та, что душе давала свет.
— Представь, моя жена пришла,
Вчера она домой явилась.
Нет, не во сне она приснилась,
А Ниной в дверь мою вошла,—
Промолвил я. — Как понимать
Теперь мне это представленье?
Войди в меня хоть на мгновенье,
Что ты могла б тогда сказать?—
Я крикнул Нине и умолк.
Она смотрела, улыбаясь
Печально, нежно, словно каясь,
Но это был и мне упрёк.
— Я — клон, двойник, но я живу
Своею жизнью электронной,
И будь она как я рожденной,
Я стала б Ниной наяву.
И хоть я копия другой,
Я всё ж немножечко иная.
Как сёстры: каждая — другая,
Хоть и рожденные одной.
Сказали мне: ТА умерла,
Она уже не существует,
А муж её весь день тоскует.
Теперь ты;—;ТА, что здесь жила.
И я живу, я тоже Нина.
Но ты сказал, ОНА жива?
То были ложные слова?
А я, выходит, лишь картина?
Ну, что же, значит мне пора
Сейчас в сердцах ногою топнуть,
Затем погромче дверью хлопнуть
И удалиться со двора.
Но стоит ли о том жалеть?
Я;—;вещь, предмет, живу без боли.
И я привыкла к этой роли
И мне не страшно умереть.
Исчезну я. Меня сотрут
С дискет, как много раз стирали
Подобных мне. Они не знали,
Что в скором времени умрут.
Программа я, но я умею
И мыслить, чувствовать, любить,
И верной, только верной быть,
Иного я не разумею.
Сережа, я тебя люблю.
Хочу тебя всё время видеть,
Я не смогла б тебя обидеть —
Свести всё прошлое к нулю.
Но я конструкция, мои
Возможности весьма ничтожны,
Хотя нюансы и возможны:
Слова мои страшней змеи.
Могу тебе я предсказать,
Что ждет тебя, что вскоре будет.
Но, милый, кто другого любит,
Об этом может лишь молчать.
Прощай, Сережа. Никогда
Не вспоминай того, что было,
Что нам судьба благоволила,
Пока не грянула беда.
— Не исчезай! — я закричал.—
Ты Нина, Нина! Ты живая!
Ты мне дороже, чем другая,
Ты;—;то, что в жизни я искал.
Ты мной любима, ты;—;мой друг.
Ты лести подлой недоступна,
Прямолинейна, бескорыстна,
Не ждешь подарков и услуг.
Ты уникальна, ты — мечта,
Ты;—;то, что всем нам не хватает,
С чем встретиться любой желает,—
Ты душ незримых красота.
Ты поразительно умна—
И видеть это непривычно—
И в то же время так нежна
И удивительно тактична.
Ты зло не шутишь надо мной,
На мне свой гнев не вымещаешь
И никогда не оскорбляешь,
Хоть я, конечно, не святой.
Исчезнешь ты — я пропаду.
Жизнь потеряет то, чем манит,
Оставив мне лишь то, чем ранит.
И я… я из нее... уйду.
* * *
— А с кем ты ночью говоришь?
О чём-то споришь, рассуждаешь.
Ты, что, её в окно впускаешь?
А может, видишь, когда спишь?—
Меня спросила как-то Нина,
Теперь уж бывшая жена.—
Скажи мне, всё же, кто она?
К чему таиться? В чем причина?
— Боюсь, меня ты не поймёшь.
Представь себе, мы очень схожи,
И, хоть она меня моложе,
Ты лучшей Нины не найдешь.
Она — мой друг и мне нужна.
И с ней мне никогда не скучно,
А выражаясь не научно,—
В меня машина влюблена.
Июнь 2005