Bсё той же вечной лестницей взойдя...

 Новогодье



 Гирлянды множат в темноте
 блик флорентийца Гирландайо.
 Но все мы сгинем в пустоте,
 подобно инкам или майя.

 Вновь амальгамы дребедень
 мерцает в заоконном свете.
 Вздыхает сонно хвои тень,
 и ангельски уснули дети.

 Вновь счётчик щёлкнул невпопад,
 мелькнул виток пути земного.
 "Но бел - мне слышится - но Свят..."
 И слава Богу, рядом спят
 те, для кого - опять всё ново!




* * *


Сизифов зимний день втащу под крышу,
всё той же вечной лестницей взойдя. -
Но не ропщу, ведь я за дверью слышу
твой голос, ясноглазое дитя!

Войду - и мне в прихожей улыбнутся
два сброшенных, два красных сапожка.
И милосердно губ моих коснутся -
судьбы дыханье и твоя рука...





*  *  * 


Вот бенгальские свечи тебе, мой дружок!
Вот и сердце моё - тоже с искрой Господней.
Новый год у порога. Имбирь в порошок
истолчём и корицы чуток новогодней
со щепоткой гвоздики добавим в пирог -
в золотое, домашнее-пышное, тесто.
А кому посвящается каждый мой слог,
я не выдам секрет - ни ползвука, ни жеста...

Под сосновым дыханьем, вокруг пирога,
соберёмся, за скатертью, вышитой гладью.
Не стихает любовь - вот и вся недолга.
Длится чадо небес над асфальтом исчадья.
Вот и выпал бы снег за декабрьским окном,
вот и диск серебристый блеснул бы в тумане!
Я запью темноту тёмно-красным вином.
И не выдам ни слова - о самом родном,
как бы таймером пульс ни частил о признанье...