Winter

Чертит мороз узоры по витражам, их серебрит обманчивый лунный свет.

Снова бесцельно странствовать по мирам больше ни силы, ни вдохновенья нет.
В старой таверне скинуть потертый плащ, эля хмельного без меры в себя залить, чтобы отныне - сам для себя палач,

тем и прервать кручёную жизни нить.

Вытащить маски, лица и миражи - бросить в почти остывший большой камин, из закоулков пыльной, больной души напрочь изгнать наброски чужих картин.

Вспомнить молитвы

/впрочем... уже едва ль/...

эта зима - превысшее божество.

Пусть же спешат другие в седую даль, а я её до всех рубежей прошёл.
Это под силу разве чужим богам, что глаз не прячут, глядя на солнце свет, мне же бесцельно странствовать по мирам больше ни силы, ни вдохновения нет.

Только чуть скрипнет старой таверны дверь, и взгляд поймает белой накидки край. Пусть я останусь большею из потерь.

Проклята будь, Зима!

...и меня встречай.