По следам Моби Дика Мелвилла... Воронка

  Почти все матросы как они оторвались от своих разнообразных занятий, так и стояли теперь, праздно столпившись на носу и ещё держа в руках бесполезные молотки, обрезки досок, остроги и гарпуны. Все взоры, точно прикованные, устремлены были на кита, который мчался им навстречу, зловеще потрясая своей погибельной головой и посылая перед собой широкий полукруг разлетающейся пены. Расплата, скорое возмездие, извечна злоба были в его блике; наперекор всему, что бы ни попытался предпринять  смертный человек, глухая белая стена его лба обрушилась с правого борта  на нос корабля, так что задрожали и люди и мачты. Многие упали ничком  на палубу... И все услышали, как хлынула в пробоину вода, точно горный поток по глубокому ущелью.
 - Корабль! Катафалк!.. Второй катафалк! - воскликнул Ахав, стоя в своём вельботе... ... Я отвращаю тело моё от солнца. Э-гей! Тэштиго! что же я не слышу, как стучит твой молоток?  О вы, мои три непокорённые башни; ты, крепкий киль! корпус, не устоявший лишь под Божьим ударом! ты, прочная палуба, и упрямый штурвал, и нос, устремлённый к Полюсу; о мой славный корабль, осиянный смертью!  Неужели ты должен погибнуть, и погибнуть без меня? Неужели я лишён последнего капитанского утешения, доступного самым жаплким неудачникам? О одинокая смерть в конце одинокой жизни! Теперь я чувствую, что всё моё величие в моём глубочайшем страдании. Э-ге-гей! из дальней дали катитесь  теперь сюда, вы, буйные валы моей минувшей жизни, и громоздитесь, перекрывая вздыбленный, пенный вал моей смерти! Прямо навстречу тебе  плыву я, о всё  сокрушающий, но не всё одолевающий кит; до последнего бьюсь я с тобой; из самой глуби преисподней наношу тебе удар;  во имя ненависти изрыгаю я на тебя моё последнее дыхание.

... Просвистел в воздухе гарпун; подбитый кит рванулся; линь побежал в жёлобе ... и зацепился, Ахав наклонился, чтобы освободить его; он его освободил; но скользящая петля  успела обвить его вокруг шеи; и беззвучно, как удавливают тетивой свою жертву турки в серале, его унесло из вельбота, прежде чем команда успела хватиться своего капитана...

Автор закрыл страницу,
Теперь уже навсегда.
Вся меж пальцев вода,
И песок не струится.

Ставни на тёмных окнах -
дома пустых глазницах.
И улетела птица,
что под крышей намокла.

Автор закрыл страницу.
Крест-накрест всё зачеркнул.
Благо бы, коль уснул -
Нет... Не скрипят половицы

И огонёк не горит
В доме... Здесь всё погасло...
Автор закрыл страницу
Жизни своей... Напрасно!


... На секунду команда вельбота застыла в оцепенении; затем все обернулись. "Корабль! Великий Боже, где корабль?" И вот  сквозь мглистую , зловещую пелену они увидели вытянутый призрак судна, исчезающего, словно туманная фата-моргана; одни только мачты торчали ещё над водою; а на  них, пригвождённые безумием, преданностью или же судьбою, всё ещё стояли дозором трое язычников-гарпунеров. В это мгновение концентрические круги достигли последнего вельбота, и он, вместе со всей командой, с плавающими поблизости вёслами и рукоятками острог, со всем, что ни было на нём одушевлённого и неодушевлённого, закрутился, завертелся в огромной воронке, в которой скрылось до последней щепки всё, что было некогда "Пекодом".
  Но когда волны уже  заплескали, смыкаясь над головой индейца, стоявшего на грот-мачте, от которой виднелось теперь над водой только несколько дюймов вместе с длинным развевающимся флагом, что спокойно, словно в насмешку, колыхался в лад со смертоносными валами, едва не касаясь их,  - в это мгновение в воздух поднялась краснокожая рука с молотком и  размахнулась, ещё прочнее прибивая флаг к быстро погружающейся стенге. Ястреб, который со злорадством провожал последний клотик вниз от самого его исконного жилища  среди звёзд, клюя флаг и мешая Тэштиго, нечаянно просунул своё широкое трепещущее крыло между стеньгой и молотком; и  в  этот миг, словно почувствовав трепет воздуха над собой, с последним  своим вздохом дикарь из-под воды крепко прижал молоток к стеньге; и птица небесная, с архангельским криком вытянув ввысь свой царственный клюв и запутавшись пленным телом во флаге Ахава, скрылась под водой вместе  с его кораблём, что подобно свергнутому Сатане, унёс с собой в преисподнюю вместо шлема живую частицу неба.
  Птицы с криком закружились над зияющим жерлом водоворота; угрюмый белый бурун ударил в его крутые стены; потом воронка сгладилась; и  вот уже бесконечный саван моря снова колыхался кругом, как и пять тысяч лет тому назад.
Поэт и его стихия в формате диптиха
Ионис Гриммс(http://www.stihi.ru/2015/11/13/4402)

I.
Капля, река, океан…
В этой цепочке от века 
жизни текущей закон 
и вдохновляющий троп.

Пресные капли моей 
глубоководной стихии
станут, когда я умру,
брызгами яростных волн.

II.
Сны расплескавшиеся…
Об океане мечтает
юркий кораблик в тазу…
Ладно, бумажный, – плыви!
--------------------------------

Чудно...  Узнаваемо...  МобиДично...

                КС
---------------------------------


мобидичная
рецензия дорогА
для стихотворца

который не раз
в роли Ёниса Глуммса
плавал по морям

и океанам
как отважный капитан
раз пятнадцать он

тонул не меньше
погибал среди акул
но не поверите

всегда с улыбкой
даже глазом не моргнул
герой ни разу

на самом деле
он конечно не герой
а антигерой

ибо плавал он
в стихии придуманной
капитанствуя

стихотворец на
бумажном кораблике
в медном тазике

           Ионис Гриммс



          ... И  спасся только один, чтобы возвестить  тебе.
                Иов

   Драма сыграна. Почему же кто-то опять выходит к рампе? Потому что один человек всё-таки остался жив.

... я же был тем, кто, вылетев вместе с двумя другими гребцами из накренившегося вельбота [Ахава- КС] , остался  в воде за кормой. И вот  когда я плавал поблизости, меня настигла уже ослабевшая всасывающая сила, исходившая оттуда, где затонул корабль, и медленно потащила к выравнивающейся воронке... Я стал вращаться, описывая круг за кругом, которые всё ближе и ближе сходились к чёрному пузырьку на оси этого медленно кружащегося колеса. Наконец я очутился в самой центральной точке, и тут  чёрный пузырёк вдруг  лопнул; вместо него из глубины, освобождённый  действием спусковой пружины, со страшной силой вырвался благодаря своей большой плавучести спасительный буй, он же - гроб, перевернулся в воздухе и упал подле меня...


время уносит
ялики от корабля
по одиночке

               Хомо Либер () 

зацепиться за
ялик лучиком флажком
душой чтоб вместе

             КС

...