Бульдог, овчарка и шарпей. Часть вторая. Беседы о

Суббота, утро раннее и тихий двор,
Три грустных мужика при поводках,
Видно с бадуна, ещё их мутен взор,
И меж собой трещат о пустяках.

Тем временем три кобеля, пометив всё,
На собачьем языке вели свой разговор,
Бульдог слюнявый слово грубое своё
Промолвил чуть рыча о том, о сём:
"Вчера хозяин мой с друзьями спорил,
Что скоро будет нищета, как было ране,
И что его злосчастный босс уволил,
Всему виной какой-то остров за холмами,
Который отобрали вместе с кораблями.
Ну я так лично понял, что рис теперь мне жрать,
Я конечно не доволен, но не буду бастовать.
Вообще, по чести, странные двуногие,
Вроде так не глупые, должен вам сказать,
Но в простых вещах слегка убогие,
Зачем им остров без еды мне не понять!"

Шарпей с овчаркой, выпучив глаза, внимали
Вертели головой и уши прижимали.
И тут шарпей, шею вытянул и зубы свёл,
И в свой черёд зарычал о том, о сём:
"И мой хозяин, как вчера взошла луна,
Орал своей подруге неясными словами,
Что его страна теперь окружена
Какими-то совсем недобрыми врагами.
Я честно испугался, пошёл к двери
Сидел и ждал, когда придут его враги.
Потом я понял, что иноверцы-басурманы,
О которых так его глаза кричали
Сидят в экране, что всегда огнём горит
И громкой вонью нюх мой теребит."

Овчарий свист как тихий шёпот лёг
Зарычал, видать молчать уже не мог:
" А мой вчера сказал, что все квартиры, дом
Он перепишет на меня, и всех кругом
Вертел он острым, горячим шампуром.
И как государев преданный слуга,
Он видел остров и знает чья страна!"

Пора домой, нагулялися друзья,
Китайский пёс с английской мордой
Трусцой бегут позади немецкого хвоста
В ошейниках, намордниках, но гордо,
Вот такая вот история, друзья.
SH