Каждый ходит куда хочет

Ремейк - продолжение
"Бегущей по волнам" А.Грина.


Приморский город Гель-Гью.
Ему исполнилось сто лет.
Второй день шумит карнавал.
Фейерверки.Музыка.Свет.

Вся набережная в огнях,
на набережной - монумент:
трёхметровая статуя девы
с фонарём и платочком в руках.

Её взрослые любят и дети.
Постамент постоянно в цветах.
Окружают с опорами цепи.
Белый мрамор - отрада глазам,

надпись золотом в брезжущем свете:
"Бегущая по волнам".
Люди верят в легенду о Фрези,
побежавшую от корабля,

лишь услышав слова лейтенанта:
"Вы - легки и,наверно, волна
вас удержит сейчас своевольно,"
убежавшую от  жениха,

от отца генерала - "Довольно!"-
он упорно кричал  впопыхах,
отойдя от внезапного шока.
В ней сидел"женский чёрт",говорят.

Убежала,шалунья,к острову
замечательной  красоты.
"Все - прощайте,не знаю в чём дело,
что творится такое со мной!"

Генерал всё кричал с высоты.
Дочь вдали исчезала и пела,
так же остров исчез голубой.
Люди верят в легенду о Фрези,

потому что слыхали не раз
о её мимолётном виденьи
средь просящих спасения фраз,
среди криков,обломков крушений.

В основном - моряки - говорили
в восхищении,в пьяном пылу
о её направляющей силе,
что держала не раз на плаву.

Но однажды народ удивился,
что святыню и гордость его
некий хлюст со своим капиталом
хочет в прах обратить...Божество!

Это - местный магнат Грас Паран,
возжелавший жене отомстить
за измену с сыном Георгом;
сыну тоже "в пику" насолить,

уничтожив его же скульптуру,
что походит лицом и фигурой
на сбежавшую с милым Химену;
совершить эту дикую мену!

И когда?!Когда город ликует,
изливая своё торжество
и любовь к ненаглядной Бегущей,
видя правду и цель - волшебство!

Что придумал мерзавец богатый
с обезумевшей кликой своей:
водрузить на лафет пирамиду
с"штамбой" скрытой огромною в ней.

Сей лафет,запряжённый четвёркой
здоровенных,гнедых лошадей,
подъезжает к скульптуре невинной,
на которую лезет  Гарвей.

Он почувствовал:что-то неладно
в этом мрачном явленьи сейчас.
Защищая статую грудью,
он кричит словно царский указ:

бить,стегать лошадей,не жалея,
отогнать этот мрачный лафет.
Пирамида открылась и штамба
полетела как злобный привет.

Но...о,чудо!Она отклонилась
в миллиметре от наших друзей.
Возвращаясь в обратном каченьи,
пирамиду разносит!..Коней

опрокинул лафет зазвеневший.
Тут народ налетел,разбивая,
что осталось от рухнувших стен,
палача,кто был в них,избивая.

Так закончился шик карнавальный -
битвой светлых и тёмных людей.
Вспоминая советы Бегущей,
шёл в гостиницу Томас Гарвей.

Он с особенной ясностью видел,
как ввергали в шлюпку его,
как сидела с ним милая Фрези,
как звучал нежный голос её.

Напоследок она указала,
что грести нужно только на юг,
встреча с кем и когда предстояла,
и простилась без сжатия рук.

Она быстро и плавно скользила,
убегала по мелким  волнам
на свой остров,который любила,
лишь доступный великим мечтам.

Что же было в дальнейшем?Гарвею
предстояло не видеть Гель-Гью
лет пятнадцать...Женившись на Дези,
он обрёл и покой,и семью.

Родилась у них дочка Эмира.
О Несбывшемся тосковать
не забыл,погрузившись в заботы,
и Создателя благословлять.

Он всё помнил скандал на"Бегущей",
за что выбросил в море Гез,
золотые туфельки Фрези,
как на "раненый" памятник влез...

Однажды пришла идея -
Дези с дочкою уговорить -
съездить вместе в Гель-Гью:
как друга Фрези милую навестить.

Дези рада была предложенью;
ведь она не забыла,кто спас
ненаглядного мужа в море,
за кого молилась не раз.

Собрались,но поехали сушей:
у Эмиры - морская болезнь,
да и Дези волну разлюбила,
когда видела прошлого тень.

Когда ехали,тихой Эмире
рассказали в дороге ещё
всю историю прошлого папы;
что не будь Фрези Грант,то её,

милой девочки,не было б вовсе,
да и папа бы сгинул в волнах;
но - ни слова - молчи,дорогая:
будешь "странной" во многих глазах.

Всю дорогу думала Мира
о загадочной девушке Грант.
Мама вскрикнула на рассвете:
"Город стал ещё краше!Шарман."

Милый город Гель-Гью изменился.
Появились гиганты-дома.
Зашумели проспекты,фонтаны,
в парках море цветов,детвора

всюду звонко смеётся,играя;
звон трамваев,"клаксоны" такси...
Но Гарвей,прошлый путь вспоминая,
хочет девочек в дом привести

под названием"Парус и пар",
в ту гостиницу,где застрелили
ненавистного Геза.Скандал
как всегда учинил он,мерзавец,

в стены(вызов служанки)стрелял.
Томас встретить хотел тех,кто помнит
Биче,Бутлера,с кем потерял
отношения с быстрым отъездом.

Провести только дружно решили
в захудалой гостинице ночь,
и,о,чудо!Как будто исчезла
пелена настоящего  прочь:

он увидел служанку Пегги.
Изменили фигуру года.
Чуть ворчливее стала мамаша,
в волосах - седины белизна.

И Гарвея не сразу узнала,
только помнила Геза всегда.
Пригласили за стол.Рассказала,
что семью потрясло навсегда:


"Лет так десять назад,дорогие,
слух прошёл,что у Граса - тоска.
Обуяла она словно  немочь,
всё изъела в нём до волоска...

Что богатство,банкеты,гулянки?
Что друзья,развлеченья,картёж?
Цельну ночь он не спит.Спозаранку
ему в море глядеть невтерпёж.

Потом как-то прислуге признался,
что зовёт его перва жена,
и серьёзно,в слезах,наущает:
навестишь,мол,внучонка когда?

Грас Паран удивлён был всецело.
Он не знал,а покойна-жена
говорит,что Химена родила,
и при родах чуть не померла;

назвали,мол,внучонка Гербертом,
как Химены звали отца;
мол,родился здоровым мальчонком,
и красивым,как папка,с лица.

Каждый ходит куда хочет.
Ноги тронулись сами собой.
На ходу беспрерывно бормочет:
спи спокойно,мой ангел родной.

Прибежал он в контору.Как дьявол
распугал всех,кто был там,крича:
мол,ищите быстрее Георга,
или всех прогоню(сгоряча).

А Георг-то с Хименой лет двадцать
за границей живут как в раю.
Аж в Италию Бог их забросил!
Что там наш захолустный Гель-Гью.

В самом Риме они поселились.
Георг Герд - уж известный скульптор.
Денег - тьма,слышь,почёт,уваженье,
только,словно с небес,приговор:

всё бездетная ходит Химена,
заплутавшая в проклятой хмари.
Посоветовал кто-то из бабок
съездить в город известнейший - Бари,

поклониться мощам мироточным
Николая Угодника.Взять
хоть чуть-чуть драгоценного миро,
и с молитвою облобызать.

Чтоб вы думали,-всё,как сказали,
эти бабки голубке моей,
было сделано с Божьей молитвой,
в коей жёнка просила детей.

Скоро наша Химена зачала.
Видно,первая Граса жена
на том свете у Бога просила,
чтоб осталася та не одна.

Роды были тяжёлыми.Крови
потеряла Химена тогда
очень много,но,видно,Угодник
их спасти попросил у Христа.

Грас Паран,разузнавши всё это,
ехать срочно до Рима решил;
всё писал покаянные письма,
и прощенья у деток просил.

В чём виновен он,если признаться?
Ведь они побрасали его.
Молодая жена убежала,
полюбивши Георга сваво.

И Георга он усыновил.
Но,конечно,они молодые.
Грас богат,но на лик страшноват.
Годы юношей золотые;

вот втихую и порешили
за границу уйти навсегда,
но от Граса прощенья
и не думали ждать никогда.

В основном,он писал,что Георга
позабыл,- извиненья просил,
что,узнав о рождении внука,
он немного б у них погостил.

Наш Паран собирался недолго,
чемоданчик собрал небольшой,
без охраны поехал,в плащишке,
старичок затрапезный такой.

Если б знали тогда пассажиры,
с кем им плыть на одном корабле,
что шагает по трапу дедочек -
олигарх богатейший в стране.

Каждый ходит куда хочет.
Пред отплытьем Паран написал
завещанье.Ведь - кто его знает -
сколько Бог ему странствовать дал.

После смерти своей(приказал он)
основать монастырь.Чтобы в нём
вековечно жену поминали.
Виолеттой её мы зовём.

Остальные богатства - Герберту.
О Химене и сыне - молчок.
На развитие города - много,
да коллегам своим - с ноготок.

Вот плывёт он которые сутки,
стало море под вечер штормить.
Опускалася ночь.Звёзд не видно.
Капитан что-то в рупор кричит.

Вдруг удар сокрушительной силы
сотрясает внезапно корму.
Закричали вокруг пассажиры.
Свет погас.Погрузился во тьму

наскочивший на рифы "Фома".
Так корабль назвали - апостол,
кто вложил палец в рану Христа.

Хорошо - до Италии близко,
и немного утихла волна.
Стали прыгать кто в воду,кто в шлюпки.
Накренился "Апостол Фома".

Грас Паран еле в шлюпку забился,
люди шли по плечам,головам...
Сколько их с кораблём затонуло,
кому мест недосталося там...

Вот плывут они.Фомушка тонет,
На плотах кто-то был,на кругах.
Хорошо было лето,водичка
чуть прохладная в пенных кругах.

Но куда же им плыть?Направленье
неизвестно.Тем более тьма
поглотила луну,бледны звёзды.
Вдруг - фонарик,светяся едва,

закачался от шлюпок по борту,
слева значит.Мол,плыть вам сюда.
Люди с радости заголосили,
повернули,где в свете была

по волнам уходящая дева
в белом платье и туфлях златых.
В правой ручке фонарик качался
(щас в продаже не встретишь таких),

в левой ручке платок развевался.
Словно куколка стройная."Грант! -
закричали все разом как дети,-
Фрези Грант!Фрези Грант!Фрези Грант!"

Наш Паран чуть ума не лишился,
всё смотрел на неё как баран.
"Быть не может,а я так глумился...
я - осёл,я - дурак,я - баран!"

Через час море стало спокойным,
моряки всё гребли,ослабев.
Им на смену садилися люди,
от событий таких онемев.

Утром берег полоскою узкой
заалел в незнакомой дали.
И с рассветом спасительный призрак
исчезает в туманной пыли.

Все спаслись,кто был здесь,подплывая
к тверди суши,на лоно земли.
От усталости изнемогая,
к городу древнему побрели.

Каждый ходит куда хочет.
Грас Паран - ни мёртв и ни жив -
появляется в царственном Риме,
весь изодран и пальцы сложив

в крестном знаменье,церковь увидев.
Он упал на колени,склонился,
стал креститься и плакать навзрыд,
будто снова на свет появился.

Так он долго,сердечный,молился,
изнемогши,на площадь упал.
А очнулся уже у Георга.
В пиджаке его адрес лежал.

Доброхотные люди подняли,
отвезли,бедалагу,его.
Герд был дома с Хименой и сыном,
не поняв в этот миг ничего.

Покаянные письма лежали
в изголовье постели его.
Дети рядом с отцом ворковали,
охлаждая в примочках лицо.

Внук кричал из своей колыбельки,
восхищая Парана  мечты.
Герберт мог быть любимейшим сыном,
а не внуком.Уже сочтены

годы счастья с прекрасной Хименой...
Что же делать...С судьбой не сразишься,
лишь погреться бы у огонька
хоть недельку б...со внуком возиться,

забывая себя,старика...
Отдохнув,подлечившись немного,
дед отправился в город родной,
но - на поезде,спасшего Бога

прославляя дрожащей рукой.
На перроне его провожала
обретённая в счастье семья,
что в дальнейшем ему обещала

постоянно встречаться.Одна
беспокойная мысль шевелилась
в воспалённом мозгу старика:
завещать той,что в море явилась

часть богатства.Не медля ни дня,
к адвокату в Гель-Гью он явился.
Рассказав о внезапной беде,
он поведал юристу о Фрези,

как вела она всех за собой,
по волнам,словно сон,убегая,
с непокрытой в шквал головой,
всё фонариком в ручке качая,

всё махая платочком в другой,
как исчезла в лучах предрассветных.
Адвокат,человек молодой,
слушал Граса сперва безответно,

но потом,загораясь в восторге,
подтвердил все рассказы людей,
что спаслись вместе с Грасом в море,
без вранья и ложных идей.

"Чтож хотите вы от адвоката?"-
"Завещание переписать.
В пункте том:"На развитие города"
денег столько для Грант отказать,

сколько нужно для долгого блага
этой статуи.Вечно стоять
она будет,людей вдохновляя,
чтоб неверия  избежать

должен каждый,преданью внимая.
Если люди о ней  говорят,
значит,-правда.Бежит,дорогая,
к тем,кто в водах губящих кричат."

Так закончила Пегги,вглядевшись
в выражение лиц,в слёзы глаз.
У Эмиры и Дези все платья
орошали слезинки не раз.

"Чтож,пойду."-"Нет,ещё посидите,
выпьем рому,шашлык поедим.
Иль друзей и подруг позовите,
ваш семейный альбом поглядим."

"Я ещё загляну к вам попозже.
Ждут дела и хозяйка бормочет
неприятно так,если сижу.
Каждый ходит,родные,где хочет.

Пегги больше не стала тревожить
возбуждённых рассказом гостей.
Завтра им предстояло цветами
встретить облик Бегущей своей.

LZsP