12

11. http://www.stihi.ru/2015/11/27/11173    


     На маленьком полевом аэродроме Усть-Камчатска их встречал высокий плотный сержант с пышными пшеничными усами и коренастый ефрейтор в заляпаном темными масляными пятнами пэша. Увидя Авдеенко, выбирающегося из вертолета, сержант с распростертыми объятиями устремился к нему.

     -О-о-о!!! Кого мы видим! Кого мы лицезреем!!! Авдей! Какими судьбами в наш забытый людьми и Богом медвежий уголок?! - вскричал он на ходу.

     Стремительно подойдя к младшему сержанту, он обхватил его руками-граблями, легко, как пушинку, оторвал от земли и и дружески потряс навесу. Когда Авдеенко благополучно опустился на земную твердь и отдышался от богатырского объятия, он указал перстом в сторону высыпавших из вертолета новобранцев.

     - Вот! Пополнение вам привез!
     - Этих, что-ли? - лицо сержанта-здоровяка выразило явное неудовольствие. - Они-ж здесь передохнут через недельку-другую! Мелкий народ, щуплый! Разве что вот этот, - сержант кивнул на Небабу, - похож на пахаря, а остальные - скурвятся точно, как пить дать! Мы тут уже второй день караулим, а вас все нет и нет! Да и вообще, ну их на хрен, "духов"! Лучше мне вот что скажи: обмундирование ты нам привез, Авдей?
     - Ну, есть немного...
     - Это хорошо, а то поизносились мы в корень! - сержант продемонстрировал мохрящиеся рукава пэшухи. - "Духи"! Слушай мою команду! В две шеренги, становись!

     Быстро построились с матрасами за плечами и вещмешками в руках. Сержант прошелся вдоль строя и представился:

     - Моя фамилия - Бобров. Зовут - Вадим Алексеевич. Для вас - товарищ сержант. Услышу обращение не по форме, врублю в пятачину*, света белого невзвидите! Если увижу кого ушитым или расхлебыстанным, считайте, что смерть ваша пришла, изувечу! Всё ясно?
     - Так точно, товарищ сержант! - слаженно гаркнул строй.
     - Молодцы! - похвалил Бобров. - Кто их в карантине дрессировал, Авдей?
     - Ляд.
     - У-у! Этот может! Специалист! Дембельнулся?
     - Ага, старшИм.
     - "Намолотил" значит на широкую "соплю"! Пройдоха! Мир праху твоему! Ладно, "душки"! Нале-ВО! Вон наша "карета" - милости прошу! Прямо! Шагом! Марш!

     Неподалеку, почти у самой кромки летного поля, стоял ГАЗ-66. Строй продвигался к машине. Авдей с Бобровым подошли к ефрейтору, младший сержант пожал протянутуюему руку и они втроем двинулись замыкающими.

     - Отделение, стой! - рявкнул сержант, когда все уже подошли достаточно близко. - В кузов! По одному! Марш!

     Молодняк с Авдеенко полезли в кузов, а Бобров с ефрейтором, который оказался шофером, уселись в кабине.

     Войсковая часть располагалась неподалеку от аэродрома и весь путь занял не более десяти минут. Несмотря на то, что времени было что-то около восьми, солнце только-только шло к закату и лишь посвежевший ветерок напоминал о том, что дело близится к вечеру.

     Выгрузившись, Борисов первым долгом огляделся. Военно-строительная часть к которой с сегодняшнего дня он был прикомандирован, мало чем походила на войсковое подразделение. Разве что бесцельно слоняющиеся по территории солдаты напоминали о том, что здесь все же находятся военные. При въезде они миновали арку ворот, но с не меньшим успехом можно было объехать ее с любой стороны, так как никаких заборов или ограждений здесь не существовало. Войти и выйти мог любой желающий, а в глубине части виднелось каре длинных одноэтажных казарм. Однако, машина не поехала к ним, а, свернув налево, остановилась возле небольшого ухоженного домика, стоящего на отшибе.

     - Вылазь! Прибыли! - крикнул Бобров, легко выскакивая из кабины.

     Авдеенко первым соскочил с кузова и заорал благим матом:

     - Строиться!

     Из домика на крыльцо вышли несколько человек. Все, как на подбор, крупные, рослые, с выпуклой грудью и широкими плечами. Увидя прибывших, один из "гвардейцев" присвистнул и спросил у Боброва:

     - Вадя! Это откуда такие прибыли? Черные, да тощие?
     - А черт их знает! - огрызнулся Бобров. - Авдей! Откуда "душки"?
     -Откуда-то с юга. Из Азербайджана и Армении, кажется, - ответил младший сержант, пожимая руки старослужащим.
     - Чурбаньё, проклятое! - высказался жилистый сухопарый усатый детина с горящей папиросой в зубах. - Мало нам своих мазуриков здесь, так еще понавезли! Русские есть? - спросил он, направляясь к строю в тапочках надетых на босу ногу. - Ты - русский?

     Вопрос адресовался Небабе.

     - Не-е! - протянул тот. - Хохол.
     - А! Как там у вас? Хай живе рядяньска самостийна Украйна?! Так я говорю? - тут "дед" сделал резкий поворот кругом и, не удосужившись выслушать ответ, направился назад к крылечку.

     - Отделение, равняйсь! Смирно!

     Авдеенко, шутовски кривляясь, приложил руку к козырьку фуражки и отрапортовал Боброву:

     - Товарищ сержант! Младший сержант Авдеенко с пополнением в виде "духов" в количестве девяти штук для дальнейшего прохождения службы, под вашим чутким руководством, прибыл! Поголовье доставленных до места назначения можно пересчитать по пальцам! - Авдей на секунду запнулся и добавил: - Вообще-то их десять должно было быть, но один умудрился в госпиталь "смолотить".

     Все "деды", присутствующие при этой пародии на рапорт, дружно расхохотались. Вдруг Авдей рывком сорвал с головы "фургон", высоко подкинул его вверх и завопил:

     - Ура!!! Вольница!!!

     В этот момент он был похож не на военного, а на шкодливого подростка, дорвавшегося до заветной шалости.

     - Вали в казарму! - скомандовал молодняку Бобров.

     Внутри помещение было аккуратно прибрано. Коек второго яруса не было, места хватало и без них. В углу у окна лежал на кровати голубоглазый крепко сбитый солдат. Уставившись в потолок, он тихо насвистывал какую-то незамысловатую мелодию и, казалось, что вошедшие интересуют его не более чем прошлогодний снег. Рядом, на койке же, сидел длинный сухопарый парень со скуластым вытянутым лицом на котором выделялся огромных размеров нос с горбинкой.

     "Настоящий Сирано де Бержерак!" - подумал про себя Васька.

     Вошедшие после всех Бобров и Авдеенко, приказали выстроиться по центру помещения, прямо напротив входной двери. Все обитатели казармы расселись по койкам. Авдей присел рядом с Бобровым на его кровати. Молодежь бестолково столпилась в центре, не зная как разместиться на ограниченном пространстве и тут младший сержант заорал:

     - Строиться, мать вашу так! Вы чо? Припухли совсем???

     Зашевелились, замельтешили, выстроились. Бобров закурил беломорину и начал:

     - Ну, а теперь, давайте знакомиться! Сейчас каждый из вас коротко расскажет о себе, о том, чем он занимался на гражданке. Ну, погнали!

      Начинать пришлось правофланговому Остапу, как самому видному и здоровущему. Оказалось, что до армии он работал комбайнером в совхозе, имел опыт вождения трактора, знал электро-газосварку, одним словом, был на все руки мастер из тех, про кого в народе говорят: "И жнец, и швец, и на дуде игрец!" Следом за ним, по росту, да и ранжиру тож, отчитывался Арменак Варданян. На ломаном русском языке он пояснил, что до армии работал слесарем-инструментальщиком, умеет работать на токарном и фрезерном станках, умеет выполнять жестяные работы.

     - Это хорошо, - заметно оживился Бобров. - Жестянщики нам позарез нужны! Дальше!

     Дальше шла очередь Васьки. Когда он сказал о том, что по профессии он - журналист и на гражданке зарабатывал себе на жизнь (Какое там зарабатывал! Слезы одни! Папа с мамой кормили!) с помощью шариковой ручки и бумаги, сержант Бобров, вперев в Ваську свои небесно-голубые глаза, спросил:

     - И это всё?
     - Ну, да, - растерянно ответил Борисов.
     - Т-а-а-к... Не густо... - протянул сержант. - Ладненько! Придумаем что-нибудь! Без работы не останешься!

     Когда всё про всех новоприбывших стало известно, Вадим тяжело поднялся с койки, вразвалочку вышел в центральный проход, где стояли "духи" и обратился к старослужащим:

     - Господа-товарищи "дедушки"! Для ознакомления с личным составом нашего подразделения! В одну шеренгу! Становись!

     "Деды", смеясь и улыбаясь, поднялись со своих мест и выстроились напротив "молодняка". Бобров прошелся вдоль "дедовского" строя и, встав во главе его, начал:

     - Ну-с, как меня звать-величать, вы уже в курсе. Теперь - остальные. Знакомьтесь: Сухов, Николай Анатольевич, рядовой, - тут сержант указал на того самого усатого дядю, который на улице, пробежавшись вдоль строя новобранцев, обозвал их чурбаньем. Сухов недобро ухмыльнулся в усы и, сверля "молодых" колючими блестящими глазами, процедил:

     - Для вас - генерал, падлы!

     Бобров оставил этот "дружеский" спич без внимания и продолжил:

     - Далее, Вьюгов, Александр Михайлович...
     - Я! - гаркнул среднего роста плотный шатен, корча рожи и подергиваясь всем телом. - Я, Вьюгов, "душки"! Прошу любить и жаловать "дедушку" Сашу! - представляющийся церемонно поклонился, продемонстрировав какое-то неуклюжее подобие реверанса.
     - Кончай фиглярствовать, Сашка! - урезонил его Вадим. - Я серьезно говорю, а ты все в смехуечки переводишь! Вечно цирк устраиваешь!
     - Есть, серьезно, товарищ сержант! - Вьюгов вытянулся во фрунт и вскинул правую ладонь к виску, отдавая честь.
     - Тьфу, мать твою! - ругнулся Бобров и продолжил: - А это - ефрейтор, Раков Толя, наш водила**, - сержант положил руку на плечо шофера, привезшего пополнение в часть.

     Тут неугомонный Вьюгов опять влез.

     - Лучше иметь дочь-проститутку, чем сына-ефрейтора!
     - Заткнись! - зло огрызнулся Раков.
     - Что? Правда глаза колет, да? - не унимался Вьюгов. - Посмотрите-ка на него! Красный, как рак стал! Хотя, что-ж с тебя взять? Ты Рак и есть!

      Тут Раков резко побелел и уже почти ломанулся из строя к обидчику, как Бобров резко прекратил всю перепалку, взревев, как бешенный был:

     - Ша! Кончай балаболить иначе хлебальники всем начищу!

     Так Васька познакомился со своими новыми сослуживцами, "дедами": низеньким и юрким Семеном Мальковым, носатым Алексеем Дудинцевым по прозвищу Шнобель, прозванным так за неимоверных размеров нос, Родионом Синицыным и Антоном Шориным. Вся команда сантехников, таким образом, состояла вместе с вновь прибывшими из семнадцати человек, не считая Авдея, бывшего строевым сержантом из учебки, то есть не работающего и Дудинцева - единственного электрика.

     По окончании торжественной процедуры ознакомления, Вадим Бобров принялся демонстрировать пополнению нехитрый казарменный быт.

     - Здесь у нас - сушилка, далее - бытовка, - сказал он, отворяя двери в соседние помещения. - Сапоги и портянки после работы оставлять здесь. Если только учую вонь в спальне - ушибу! Вон там, он указал в угол бытовки на фанерную дверь выкрашенную коричневой краской, - сортир. А теперь - пошли на склад за кроватями!

     Ко времени отбоя казарма преобразилась. Появился второй ярус аккуратно заправленных коек, из потайного угла "дедушки" вытащили электрический "козел" для обогрева помещения ночью. "Козел" представлял собой толстую асбестовую трубу укрепленную на металлических козлах сваренных из арматуры. На трубу была намотана электрическая спираль из нихрома, концы которой выходили на провод со штепселем для подключения в сеть. Васька уже знал, что "козлы" и прочие электронагревательные приборы, за исключением маленьких кипятильников для чая, которых и на гражданке-то днем с фонарем не сыщешь, а не то что здесь, запрещены командованием к употреблению самым строжайшим образом. Но, видимо лихим воякам из Усть-Камчатска был сам черт не брат, потому что вечером половина из них переоделась в потрепанные, но чистые гражданские шмотки и умотала в поселок на танцы, благо день был субботний. Стройбатовским начальникам было по-видимому, наплевать как и куда ходят в самоволки прикомандированные под командованием сержанта Боброва.

     - Ужинать сегодня будете сухим пайком, - объявил он, когда все благополучно разместились. - Хлеба вам из столовой я принесу, а на довольствие вас завтра с утра поставят, хотя и не просто будет начпрода из дома в воскресенье вытащить! Ну, да то - не беда! Решим! А сейчас, вольно! Разойдись!

     Отбой проводил Вьюгов. С лучезарной улыбкой он стоял посреди казармы и, глядя на наручные часы, поднял всех раза три, наконец-таки остался удовлетворен расторопностью молодежи.

     Первая ночь пролетела как один миг. В воскресенье с утра в казарме объявился коренастый рыжий мужичонка в потертом пиджачке и мятой не первой свежести рубахе. Бобров моментально выстроил всё пополнение и, пройдясь вдоль строя, мужичонка представился:
    
     - Анатолий Евгеньевич Дьяков, прораб.
    
     Видимо сочтя, что на этом официальная часть представления окончена он перешел на тон менее любезный и категоричный. Подперев бока крупнвыми крепкими кулаками, Дьяков ультимативно заявил:

     - Те, кто хочет остаться служить здесь, а здесь, должен я вам сказать, слудится людям неплохо, должны работать! Да, да! Работать, работать и только работать! Лентяев я не потерплю и гнать буду взашей! Раз! И в самолет! Два! И вы уже в Ключах, а там, милые вы мои, не здешний рай! Там вы служить будете! По-настоящему служить, так-то...

     Новобранцы с недоумением разглядывали неизвестно почему распалившегося прораба. Никто из них не знал, где они, эти Ключи, но все о них были уже наслышаны. Еще в карантине Лядунов рассказывал о Ключах как о месте ссылки, куда попадают все строптивые и неугомонные. Понятное дело, что каждый согласен был пахать, что называется, как папа Карло, лишь удержаться на своем месте и не угодить в штрафники.

     - Завтра с утра всем на трассу, - рубанул, резко обернувшись к Боброву, Дьяков. - Ясно?
     - Ясно, Анатолий Евгеньевич! Бу сделано! - ответил Вадим.

     Прораб пошел на выход. Бобров проводил его до двери и, затворив ее, окинул вытянувшихся по стойке смирно "молодых" лукавым насмешливым взглядом.

     - Ну, как вам наш Дьяк? Мужик - сила! Кто с ним поладит - заживет, как у боженьки за пазухой, ну, а кто нет, тот пусть сам на себя пеняет! Дьяк - он живо спровадит в какую-нибудь дыру, в Ключи, или еще куда подальше. Учтите, нас сейчас здесь так много, потому что лето и объем работы большой. А зимой здесь нужно будет от силы десять человек, а то и меньше. Так что ведите борьбу за выживание, ребята, потому что осенью наверняка будет отправка. Таким образом, для того, чтобы зарекомендовать себя с наилучшей стороны, в вашем распоряжении есть три-четыре месяца. Дерзайте! Помните, что единственное в чем Дьяк абсолютно прав, так это в том, что места лучше этого вам на всей Камчатке не найти! Это сейчас вы - "душки", а врпемя придет, в силу войдете, будете и в самоход ходить и баб местных щупать, если удержитесь, конечно... Все! Вольно! Разойдись!

     Днем Коля Сухов раздал каждому новоприбывшему по листку бумаги с текстом и строго настрого приказал к отбою выучить его наизусть, предупредив, что это важнее присяги и караться незнание текста будет беспощадно... Вечером, при подаче команды: "Приготовиться к построению на вечернюю поверку!", "деды" расселись по койкам, а "молодняк" выстроился в проходе у входной двери. Бобров зачитывал список, все громко орали: "Я!" и "ели" "любимое начальство" преданными глазами. Когда перекличка была окончена, сухопарый жилистый Сухов решил, что пришел его черед.

     - Все всё выучили, "душки"? - спросил он, лениво вытягиваясь на кровати.
     - Все! - ответил Небаба.
     - Ну и славненько! Вот ты и начинай! На колени! К молитве! - рявкнул "дед".

     На соседней койке громко заржал Вьюгов, Бобров ухмыльнулся в свои густые пшеничные усы, а Авдеенко с интересом поглядывал на новобранцев.
     Строй грянулся на колени и Небаба начал:

                Упаси нас, Господи,
                От трудов физических, от занятий политических,
                От тревог разных, от баб заразных,
                От овса-перловки, от строевой подготовки,
                От комбата-беса, от пайки-недовеса
                От сержантов злющих, да старшин колючих!
                И да хранит нас наша святая мать - Демобилизация!
                АМИНЬ!

     - З-э-э, нет, - высказал своё недовольство Сухов. - Так дело не пойдет! Слово "аминь" надо говорить хором! Непорядок! Давай, по-новой читай!

    Небаба повторил и "аминь" слился в единый мощный рык. Теперь понравилось и "дедушки" остались довольны. Отбой за сорок пять секунд, все на своих местах, гаснет свет и по казарме летит клич:

     - "Духи"! День прошел!
     - Слава Богу, не убили!
     - Молодцы! А теперича, сказочку, сказочку для "дедушек"! Начали! Дембель стал на день короче!

     Мощный единый вдох и хор грянул:

                "Дедушки"! Спокойной ночи!
                Только сон приблизит вас
                К увольнению в запас!
                Пусть вам снится дом родной,
                Баба с узкою мандой.
                "Дедушки"! Закройте глазки,
                Вам приснятся только сказки:
                Полный стол, с вином корзина
                И приказ отца-Устина***

  * Пятак, пятачина (жарг.) - нос. "Врублю в пятачину" - дам по носу.
 **Водила (жарг.) - шофер.
***УСТИНОВ, Дмитрий Федорович (1908 - 1984 гг.) - Маршал Советского Союза. Министр Обороны СССР с 1976 по 1984 годы. Приказы об очередном призыве на срочную воинскую службу и одновременно об увольнении в запас военнослужащих срочной службы издавались за подписью Министра Обороны дважды в год в марте и сентябре (весенний и осенний призывы).
               
         
13. http://www.stihi.ru/2015/11/28/8726