Как я увидела блокаду

Как я увидела Блокаду
Мне мнится сон: я вижу тёмный город
В морозной и угрюмой тишине.
Здесь по дворам гуляют смерть и голод,
И сорок первый уступил зиме.
А с неба снег. Он чёрный, будто сажа,
Кристалл его не льётся в искрах дня,
Во мгле ни туч, ни облак нету даже,
Всё в зареве военного огня.
Вот я иду. На улицах всё стихло,
И стон, и гул, и крик, и ветер смолк,
И сердце сжалось, и душа поникла,
На полпути остановился полк.
Вдруг : «Бам!!!»-упал снаряд в соседнем доме,
«Ба-бах!!!» -и разлетелся на куски.
«Ложись»,- шепнул лишь кто-то за спиной мне,
И вдруг сдавило в грохоте виски.
Обломки задымились под ногами,
А там внутри, за мёртвою стеной,
Кричал истошно, дёргая руками,
Ребёнок, ставший круглой сиротой:
«О, мамочка, ответь мне, мама… мама…
Пожалуйста, прошу, не умирай.
Пусть хлеба мы едим ничтожно мало,
Пожалуйста, меня не оставляй…»
«Мама!»- раздался крик в последнем вздохе,
И зашатались чахлые дома.
Огромная слеза мальчишки-крохи
По мёртвым матери спускается щекам.
И я иду. Плетутся мимо тени
Ещё живых, несломленных людей.
Они всего лишь просто жить хотели,
А не терять отцов, сынов, друзей.
И вижу я, как валятся без силы
На окровавленный, изрытый взрывом снег,
И улицы, как братские могилы,
Под камнем скрыли ленинградский смех.
И в волнах ослабевших силуэтов,
В санях, везущих воду или скарб,
Сидит старушка. Звали её Света.
Сидит, сухие ручки вверх подняв.
Она бледна, тонка, как прут берёзы,
Она дрожит осиновым листком,
Она не плачет : высохли все слёзы
Под опалённым ледяным платком.
Из посиневших уст истошный возглас: «Хлеба!»
И на земь повалился хрупкий стан…
Печальное, затянутое небо
Весь Ленинград закутало в туман.
Проснулась.Больно.Страшно.Забывают,
Не ценят люди памяти, они
Моих простых молитв не понимают…
А вы в какие окунались сны?