Её капризам потакал
кто пролетает, кто проедет.
Не исключение и я – один из тех
над кем смеялись все соседи.
Капризам странным повсеместно потакал,
был обходителен и мил,
ей захотелось, скажем, птичьего молока –
силками птиц в лесу ловил.
По всем статьям она всегда была права,
когда мне искренне шептала
на ухо нежно-мимолётные слова,
ты мой герой, ты славный малый.
В кабриолете тыщу миль наколесил
(с нею по юности катались),
у стариков полсостояния спустил,
когда в Техас на юг забрались.
Я там запросы милой крошки упреждал
(позволили карман и совесть),
заблагорасуженное время провожал
с красоткой, думал – успокоюсь.
Откудать знать, что на груди пригрел змею,
я не успел ей вырвать жало.
В мотеле высказала резко «Не люблю»
и с дальнобойщиком сбежала.
Стал осмотрительнее вроде бы с тех пор,
с любовью в шашни не играю,
а на оставшиеся накуплю «Стирпор»,
возможно память отстираю.
Я через сорок лет сижу перед трюмо,
клятв надавав и к ним обетов.
Ну что сказать? Я стал похожим на дерьмо
по консистенции и цвету.
Свидетельство о публикации №115112811990